Сексесса на одну ночь

днем они втроем проводили время на пляже, а по вечерам они уединялись вдвоем, и потом ночью Раиса будила Нелю и долго рассказывала той, сонной и ничего не соображавшей, как и что он ей сказал, как и что она ему ответила, как он ее лапал, как она сказала ему, что она не таковская, как, наконец, она отдалась ему совершенно случайно, он взял ее силой, а она оказалась застигнутой врасплох и не успела собраться и приготовиться к отпору, а то бы она ни за что ему не отадалась, и как она теперь страдает, что она отдала ему самое ценное свое сокровище, а он совсем и не заикается о женитьбе, словом, этот мальчик изменил ей, вчера она видела его на пляже в окружении каких-то пошлых и развязных девиц, и как она ни ходила вокруг, он откровенно и нагло показывал всем своим видом, что вовсе не знает ее и вообще не имел чести быть ей представленным, и потом она даже заметила, что девицы, эти наглые и рублевые проститутки, стали прямо в лицо ей смеяться, когда она проходила мимо их компании как бы случайно, направляясь к морю... «Не хочу видеть этих кобелей», — только и говорила Раиса на призыв Нэли, как ни убеждала та плюнуть на Витьку и хандру, так и не захотела она выйти из комнаты, лежала, уткнувшись на кровати в подушку. Неле это в конце концов надоело, она была весела и смешлива, трагедия Раисы ей была просто непонятна, и она, наконец, сказала, что пойдет одна.

Мест на пляже почти не было. Она долго ходила, пытаясь пристроиться и найти места хотя бы на квадратуру своего полотенца, но весь пляж был устлан простынями и полотенцами, как будто это было не километровое пространство открытой природы, а хата заботливой хозяйки, застеленная половиками, пока, наконец, не обнаружила меж затененными полотенцами, простынями и одеялами галечника узкую прогалинку возле трех молодых парней явно грузинского вида. Неля расстелила свое полотенчико, сбросила одежду, открыв солнечным лучам, морскому воздуху и летавшим вокруг похотливым мужским и ревнивым женским взглядам свою хорошо сбитую фигурку, за которую ей совсем не приходилось стесняться, и крикнула мальчикам — «Постерегите место», и быстро сбежала в море.

Море безропотно приняло ее в свои ласковые объятья, волна щекотала ее здоровое, наполненное молодой пульсирующей кровью тело, обволакивало ее нежными ласканиями, заставляя особо остро ощущать здоровье, силу, гладкость и упругость форм и покровов, и в то же время море объединяло ее в нечто единое и слитное со всем миром, со всеми людьми, плескавшимися поблизости и в отдалении и даже вообще далеко-далеко, как будто она была лишь маленькой клеточкой какой-то гигантской и единой протоплазмы чудовищного голубого живого существа, имя которому — МОРЕ. Это было так чудесно и так волнующе, ведь это было ее первое в жизни соприкосновение с этим ласковым живым чудищем, что настроение у нее возросло до каких-то