Сексесса на одну ночь

а у Жорика она вообще свисала с кончика маленькой сосулькой. Она быстро оглядела эти таинственные части мужского тела, столь тщательно скрываемые от посторонних глаз, которые всегда привлекали ее стыдливолицемерное внимание, особенно на старинных статуях или в обтянутых буграх балетных танцовщиков. Наиболее красивый, просто «классический», подумалось ей, хотя откуда ей, казалось бы, разбираться в этом предмете и его «стилях и классификациях», член был у Андо — ровный, но мощный и грозный столб — «оглобля», сразу проскочила мысль, и «разве это можно куда-то вместить?» — с чуть выглядывающей, как будто подмигивающей из засады, прорезью мочевого канала, как настороженный глаз на слегка приоткрытой головке-личике. У Жорика писька была маленькая, на конус и завернутая бантиком на конце, а у Гоги пис был с горбинкой, как и его нос. Все это быстро пронеслось в сознании, и от этого еще больше она как-то успокоилась и даже стало весело.

— Ну и пушки отрастили, — сказала она и провела рукой вдоль ряда выставившихся стволов, теперь совсем не казавшихся ей страшными.

— Выбирай, королева! — вновь закричали парни, еще больше напружинив свои «пушки».

— Вот кто пройдет на руках от двери до окна, тот и будет моим рыцарем, — брякнула вдруг первое попавшее на ум Нэля.

Парни загоготали. Вверх взлетели ноги, голые зады, мошонки. Они падали с веселым гоготом и снова пытались встать на руки и пройтись.

— Эх, вы, слабаки, смотрите, как, — Нэля занималась в кружке гимнастики. Она встала на руки и голая девичья фигура с воздетыми вверх ногами двинулась по комнате.

— Молодец, Нэлечка, еще, ну, еще!

Но хмель сделал свое дело, и она рухнула посреди комнаты. На нее упал Гога, а затем и остальные парни, образовав кучу-малу из перепутавшихся мужских и женских частей тела. Когда смех прошел, Нэлечка скомандовала.

— Тащите сюда, мальчики, одеяла и простыни.

Они быстро застелили пол.

— Андо, ложись сюда, — и показала справа, — Жорик, а ты — сюда ложись под левый бочок. А ты, Гога, пристраивайся, где найдешь местечко.

Страх у нее пропал вовсе, было весело, и «предстоящее» совсем не пугало ее. У мальчиков от возни и смеха письки поскукоживались, и атмосфера «расстрела» исчезла, как будто ее и не было, она даже ощущала, что эти мальчики стали ей как бы родными, как бы ее младшими братишками, а вовсе не страшными насильниками, и она стала ласкать и даже жалеть, что их мужская сила вдруг их оставила, и она щипала, гладила и дергала за их вдруг оказавшиеся такими безобидными мышками вместо смертоносных стволов половые члены. Андо и Жорик впились в ее груди каждый со своей стороны губами, А Гога повалился на нее сверху и пытался и себе найти лакомый кусочек ее тела.

Но вдруг она почувствовала, как Гога стал раздвигать ей ноги и протискивать свое упругое тело меж ее бедер.

— Смотри, Гоша, сделаешь больно, я твоим друзьям всю их мужественность оторву, — засмеялась Нэля, без страха и боязни широко и свободно раскинув в