Наложница

старалась сесть как можно эффектнее, чтобы дать им получше рассмотреть свою красивую фигуру. Женщина не замечала, как постепенно восхищенные взгляды мужчин переходят в новое качество и становятся настойчиво плотоядными, циничными, оценивающими. Она не замечала и того, как сама становится развязнее, как ее юбка в какой-то момент задралась и она "сверкает» обнажившимися выше приличного голыми ляжками. Опьянение наступало, оно затормаживало самоконтроль, и вот Люба уже сидит перед мужчинами в задранной юбке, расставив ноги, между которыми явственно белеют трусики. Заметив, наконец, взгляды мужчин, устремленные между ее ног, женщина засмущалась, вскочила, одернула юбку. Ей стало стыдно, но при этом она, кроме того, испытала и нечто сродни удовольствию — сладкому, запретному... Когда и вторая бутылка была уже выпита, мужчины предложили пойти опять в вагон-ресторан. И Люба без всяких колебаний согласилась. За тот час-полтора, которые они провели в ресторане, отношения между женщиной и ее соседями по купе претерпели некоторые изменения. Но теперь все они уже этого не замечали. Люба не чувствовала, как отношение к ней мужчин меняется. Они становились циничнее, наглее. Когда уже все шли обратно в свой вагон, Гена вдруг, якобы случайно, прижал Любу в тамбуре, и его рук скользнула по ее бедру. Степан и Вазген остались перекурить, а Люба прошла в купе, сопровождаемая Геной. Взявшись за ручку двери, Люба повернулась своим раскрасневшимся лицом к мужчине и сказала: "Подождите тут, пожалуйста. Мне нужно переодеться, а то я окончательно все изомну». С этими словами Люба скрылась в купе.

Теперь она уже почувствовала, что совместное питье спиртного с мужчинами до добра не доведет, и намеревалась прекратить это. Она приложила ладони к горящим щекам и подумала: "Ну вот, все. А теперь переоденусь в халатик и лягу. Хватит на сегодня». Женщина сняла с себя юбку и блузку. Она стояла в одних белых шелковых трусиках и белом бюстгальтере. В этот самый момент дверь купе тихо и плавно отъехала в сторону, пропуская Гену. Люба запоздало вспомнила о том, что не сочла нужным запереться. И вот теперь огромный, распаленный страстью и спиртным мужчина стоял перед ней и до нее доносилось его горячее дыхание. "Нет, нет — я не одета», — вскрикнула она нервно, но на вошедшего это не произвело никакого впечатления. Да оно и понятно. Не для того он только что вошел, чтобы немедленно выйти обратно. Вскрик женщины только еще больше распалил его. Гена одним движением сильной руки повалил Любу на нижнюю полку и молниеносно сорвал с нее трусики. Теперь они белым комочком лежали на полу. А рука Гены не останавливалась. Она скользила между ляжек женщины, постепенно раздвигая их. Люба силилась сдвинуть их и не пустить руку Гены в святая святых, но тщетно. Она была пьяна, растеряна, перепугана... Какое уж тут может быть сопротивление. Нащупав волосы на лобке, Гена понял, что движется в правильном направлении. Его толстые пальцы раздвинули срамные губки и воткнулись в нежную