Тихая охота. Лена

и решил залить ещё пару тройку вёдер. Подхватив весело гремящие жестянки направился к колодцу. Можно было, конечно, залить воды из шланга, но вода из скважины жёсткая.

Проходя мимо кустов, я услышал храп и заглянул за них. Гена уговорил бутылку самогона, которая порожней валялась тут же, и раскинувшись звездой громко и заливисто храпел, пугая воробьёв. Вот сволочь! Как бы я не любил потрахаться, но удовлетворить троих баб..? Да уж. Ну, погоди!

Набрав в вёдра холодной колодезной воды, я вылил их на безмятежно спавшего мужчину.

— А! Что? А! — вскочил Генка, ещё плохо ориентируясь в пространстве, поскользнулся и с размаху сел в образовавшуюся лужу, — УУУ! — завыл он, потирая ушибленный зад.

— Ну? Оклемался, соседушка?

— Сволочь, ты, Сева! Больно ведь!

— Так я тебя вроде и не ронял вовсе. Ты сам упал. Красаве́ц, ни дать, ни взять — порося! Татьяна тебя сейчас не видит.

— Ладно уж издеваться, полей лучше. Я щас как огурчик... ИК!... буду. Тащи сюда ведро.

Генка разделся в кустах до гола, выжал свои толи шорты, толи семейные трусы, вылил себе на голову пару вёдер и действительно приобрёл приличный вид.

— Пошли. В бане полотенце есть.

Первый раз я сам сходил за водой, а второй раз послал Генку, пусть хмель выгоняет.

— Ты мово не видал? Опять небось к бухгалтерше привалился! Здесь ему баб мало. — подошла Таня.

— Да нет, здесь он, вон воду носит. — кивнул я на приближающегося Генку. — Так ты знаешь кого он пялит?

— Догадываюсь. Вдовая она. К ней подкатить проще, с такой-то харей.

— Это у кого харя? — возмутился подошедший Гена.

— Воду-то в бак вылей и в зеркало глянь, пропойца! И как только твоя шлюшка тебя принимает? Или может тоже не просыхает?

— И не пьёт она, почти. Только со мной за компанию. Ой! — проговорился Генка.

Таня подбоченилась.

— Так может она и с нами за компанию выпьет? Привёл бы, познакомил! Ребятишки её тоже бы отходили, а то что это ты её только для себя держишь?

— Она не пойдёт, она не такая.

— Таак! А мы значит все такие? А ну веди сюда свою блядь, а то я сама её за лохмы сюда приволоку! Чесная она! Как с чужим мужиком спать? Тащи говорю! Марш!

Гена бочком, бочком попятился и пошёл по дороге.

— Ты, Тань, чего разошлась-то? — прижал я к себе опьяняюще желанное тело.

— Да надоела мне эта жизнь! Работа, плита, стирка, огород, дети-детишки, мать их ети, и этот ещё вечно пьяный кобель! Надоело!

Она была на грани истерики и била кулаками мне в грудь. От этих движений её тело ёрзало по мне, а груди пытались выпрыгнуть из расстёгнутой кофточки. Что и говорить, член мой вздыбился и упёрся ей в живот.

— Бля! И ты туда же! Раздразнил и укатишь в город! А мне что делать-то? Что?!

— Я же буду приезжать, часто. — пытался я успокоить её и зажать рот поцелуем.

— Часто? Это как? Раз в месяц? Сволочи вы