Папа, мама ну и я, вместе дружная семья

пить с друганами — время есть! А с сына научить — нет!

— Ну, виноват... У нас тогда всё проще было... Меня вон в тринадцать тетя Марфа позвала в погреб помочь кадку передвинуть, мы и «двигали и двигались» целый час!
— Ах, она сука старая! Проститутка деревенская — выпалила мать, — а я-то до сих пор голову ломаю, почему все пацаны за ней гурьбой ходили... Во прошмандовка, местного разлива!
— Не кипятись мать! Сама-то, поди, с Егорычем начинала? — и хитро глянул исподлобья.
— Во, Штирлиц нашёлся! — удивилась мать, — откель знаешь?
— Да сеструха рассказывала, как он ей на колокольне «святого духа» показывал! Да я и сам помню соседке Лукерье на «Яблочный Спас» показывал в храмовом саду зарождение осени...
— Это которой? — вдруг заинтересовалась мать.

Отец вдруг погрустнел и отвернулся, а наша хозяйка взъярилась:
— Ты смотри сын! Я на сносях тобой была, а он соседской мелкой потаскушке около храма господнего — возрождение показывал. Вот ведь тайна века!
Поняв, что разговор уходит в воспоминания, я взмолился:
— Хватит вам ругаться. Всё в прошлом! Давайте по делу...
Разгоревшаяся было баталия, в которой, конечно, как всегда победила бы мама, быстро завяла.
— Значит, так! — отец встал, — собирайся, пошли, — и, обращаясь к супруге, — ему девка нужна!
— Остынь... — отрезала мать, — куда ты пойдёшь? Время посмотри!
Он глянул на часы, действительно время уже приближалось к одиннадцати вечера.
— Может, подружкам, кому позвонишь и уломаешь, — сгенерировал очередную «идею фикс» папик.
— Так, могет, сразу ему и проститутку вызвать? — передразнила она, — нет, вы посмотрите! Два мужика в доме, а мне старой женщине надоть решать их проблемы!

Все замолчали. Наступила тишина. Я налил всем ещё по одной. Хлобыстнули по третьей, и мама выдала:
— Ну что милый?! Я накосячила, мне и исправлять. Давай... я мыться пошла, а ты проверь у него треритическую подготовку... И не смотри на меня так! Чего только для роднульки своей не сделаешь, — она ласково потрепала меня по щеке, — и ты хорош! Пустил всё на самотёк! Не проследил, не проверил... Теперь сиди и смотри телик, пока не позову!
— А, может, и мне пойти? Ну, там помочь... Что...
— Свечку подержать! — зыркнула на него супруга, — или «зарождение осени»... — и гордо отвернулась, — моли, что бы сын отработал тебе прощение...
Он сник. Мне пришлось налить ещё по одной. Мы вмазали, я пошёл мыться, а он смотреть телевизор.

Фаза — третья...
А что это вы там делаете?

Как только я притормозил на пороге родительской спальни, раздался голос:
— Ну что? Что стоять-то... заходи...
Сердце застучало молотом, и я, зажмурившись, шагнул в «новую жизнь»! От одного только этого голоса и последующего шага мой неопытный «боец оперился» — встав, оттянул резинку трусов так, что туда, пожалуй, мог и грузовик въехать...
Сделав пару шагов, остановился. Потом открыл глаза. Ма сидела около трельяжа на пуфике и расчёсывала свои прекрасные волосы. Не поворачиваясь, она спросила:
— Поможешь?
— ... — замычал я в ответ, так как горло перехватило, и я смог выдавить только это.

Она молча протянула расческу назад, и я,