Тихая охота. Лена

безвольно обмякшим телом на руках.

— Куда ты волочёшь-то её, милок? Набралась что ли? — шамкала старушка.

— Да вроде того. А вы, мамаша, не знаете случаем, где она живёт?

— Ритка-то порченая? Как не знать. Вернись вона до той берёзы, а тама второй двор ейный будет. Калитка белая, дёгтем мазаная. Не ошибёшься. А ты чей будешь?

— Приезжий я.

— И парень вроде видный, и охота об эту проблядь пачкаться?

— Так охота пуще неволи. Так вроде бают.

Дом настежь. Аккуратно убранные комнаты. Ага! Вот и спальня, с железной кроватью и пирамидой разнокалиберных подушек. Ну прямо как в детстве.

Я положил женщину на кровать, стащил с неё чужую одежду и немного полюбовался её наготой. Хотел найти ночнушку, но передумал и накрыл её одеялом. Послушал спокойное дыхание. Жить будет. Ну теперь можно и идти.

— Ты уже уходишь? — остановил меня вопрос у громко скрипнувшей двери.

— Собирался. Тебе ещё что-нибудь надо? — вернулся я к кровати и присел на её край.

— Ты можешь остаться у меня? Хотя бы ненадолго? Полежи со мной. А хочешь можешь взять меня как пожелаешь... в попку. — она взяла мою руку и начала целовать пальцы своими странными губами.

Она откинула одеяло и села.

— Ты куда это?

— Я сейчас быстренько стол накрою. — вытащила она из-под подушки ночную коротенькую сорочку.

«Мог бы и догадаться. «— подумал я. — Не надо одеваться. — добавил я вслух.

— Так ты останешься? — обвила она моё тело как лиана.

Я молча разделся и повалил её на кровать.

...

Это была сумасшедшая ночь, полная наслаждения, необычайно затяжных оргазмов, истошных воплей и визга. Нам вторили соседские собаки и кошки. Ругались соседки и завидовали мужики.

С кровати нам пришлось уйти почти сразу, потому что мы промочили её своими излияниями насквозь. Лоскутные половики перевились с простынями и сбились в углу в вперемежку с подушками и покрывалами.

У меня хуй стоял так, как не стоял даже в отрочестве, когда я мог спустить, не отрываясь пять раз подряд, и то только из-за того, что начинала болеть залупа. Как будто меня околдовали или опоили какой-нибудь «виагрой».

Я перепробовал все её щели под всеми мыслимыми и не мыслимыми углами и позициями. Камасутры отдыхала. Яйца забили набат, когда она высасывала из меня последние капли.

Но всему приходит конец. Пропели первые петухи, когда мы обессиленные, сплетясь в единый клубок уснули на голом полу.

...

— Эй! Любовнички! Вы хоть живы тут? — рассыпались на пороге наши женщины.

— Тут уже участкового собирались вызывать, убивают, мол, насилуют, хулиганят, напились и всю ночь орали, или кошек брали, — на перебой сообщали последние новости мои подруги, а мы лежали, обнявшись на голом полу и глупо улыбались.

— Сева, с тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросила Настя, подойдя к нам и теребя за плечо.

— Всё хорошо, Настенька. Просто я счастлив.

— А мухоморов вы тут случайно не наелись? — выступила Лена.

— Мы даже водки не пили. — заявила, вставая Рита.

Она даже не взглянула на разбросанную одежду и голой вышла