Монастырские рассказы. Глава 12

моих облизываний и посасываний, и, расположившись на диване между ее бедер, направил багровое навершие своего галантного молодого члена в устье ее пещерки. Я навалился на нее всем своим весом и позволил своему члену найти свой путь внутрь. При такой убедительной иллюстрации сцены, произошедшей между моим королевским господином и мадемуазель Лафонтен, свидетелем которой я стал, Жюли слегка вскрикнула, но у нее хватило ума понять, что любое тревожное восклицание может привести к появлению непрошеных гостей. Более того, я осыпал ее лицо поцелуями до такой степени, что кричать было не очень-то легко.

До этого я пронзил своим копьем двух или трех горничных — так или иначе, это считалось обязанностью придворного пажа, — но никогда прежде не трахал благородную юную леди высокого звания и ни разу не овладевал девственницами. Теперь я делал и то и другое одновременно, и, — о, Боже! — как же это было восхитительно! Как я упивался ее нежными прелестями! Как я сокрушался, когда мой экстаз подошел к концу и я выстрелил струей жемчужного нектара в ее поруганную киску! Я страстно желал остаться в ней, чувствуя уверенность, что через десять минут смогу с новыми силами вновь приступить к любовной работе. Но сейчас был полдень, и в комнату могли войти в любой момент. Ради моей прекрасной партнерши я встал и поправил свою находившуюся в беспорядке одежду. Но мадемуазель Сен-Рош забылась и была не столь осторожна. Она в изнеможении откинулась назад, возлежа как я ее и оставил, с задранными юбками, раздвинутыми бедрами и кремовой пеной на каштановых волосах и рубиновых губках своего зияющего устья. И, конечно же, именно этот момент выбрала мадемуазель Лафонтен, чтобы войти!

— Ну что ж, Жюли, — произнесла она, — вот так прелестная картина! Что ты делаешь в этой ужасно распутной позе с задранной одеждой? А вы, мастер Пейдж, что вы здесь делаете? Я почтительно поклонился и ответил, что мадемуазель Сен-Рош была обеспокоена докучливой блохой и что мы пытались поймать ее. — Боюсь, мастер Пейдж, что вы искали блох в самых неподходящих местах, — с серьезным видом ответила она. — Но что заставило вас думать, что блоха может залезть в эту маленькую дырочку, которое выглядит так, будто она уже не такая и маленькая? По тону ее разговора я понял, что обманывать ее бесполезно, и не знал, что сказать. Жюли поманила меня к себе и, пока ее подруга раздумывала, что бы такое еще сказать, прошептала мне, что вступит с ней в разговор и будет умолять ее не раскрывать того, что она только что видела. В то же время она небрежно обхватит ее руками за шею и будет крепко держать в согнутом положении, и пока она будет так стоять, мне будет легко и приятно войти в нее сзади

— И тогда ты будешь уверен, дорогой Юстас, что она не сможет рассказывать о нас всякие истории! — добавила Жюли. Я всегда слышал, что женщины хорошо