Тридцать три. Часть 4

к моим губам и замерла в ожидании. Ну? куда тут денешься? И я впился засосом в подставленную мне розовую мякоть. Она закричала. Клитор у Лиды бы ещё чувствительнее, чем у матери, и понятно, не затёртый ещё. Мой засос опрокинул её к Тине на живот, и той пришлось остановить скачку и перейти на шаг вразвалочку. Тина взяла грудки дочери и заботливо мяла их, разминая сосочки между пальцами. Так работая на пару, мы быстро довели Лиду до оргазма, но девочка не успокоилась, а только сменила позу. Теперь она нависла надо мной стоя на четвереньках с широко расставленными ногами и тёрлась клитором о кончик моего носа, каждый раз вздрагивая и вскрикивая. И больно, и сладко. Тина, вероятно, истратила запал на дочь и слезла с меня.

— Что-то я устала. Он твой. Ты таблетки пьёшь?

— Обижаешь!

Лида змейкой сползла по мне вниз, пока не упёрлась промежностью о застывший в столбняке член.

— А у тебя большой! — она тёрлась о мой член вульвой, не пытаясь пропустить его в себя. — Ты меня порвёшь. Мам! — А! — А! — Член со скрипом раздвинул вход и нырнул, но не глубоко. Мышцы входа пульсировали на шейке. Мне очень приятно, а ей явно не в кайф. Но Лида не сдавалась, упорно насаживая себя на великоватый для неё фаллос. Тина, лежавшая рядом, молча наблюдала за действиями дочери.

— Слезай — наконец, не выдержала Тина. — Сначала нужно всё хорошенько смочить. Не хватает своих соков — сплюнь, или возьми мазь, в конце концов. Ложись на спину. Так. Ноги шире. Шире. Саша, иди поближе. Давай. — она взяла мой член и смазала чем-то жидким и ароматным. Плеснула смазки на вагину дочери и размазала, не забыв несколько раз сунуть скользкий палец в лоно.

— Ну, давай. Только с ходу и до упора. — продолжала Тина инструктаж.

— А не жалко? — усомнился я в правильности её действий. — Мне и тебя, Тиночка, хватит.

— «Пи... да не улица, расширится и сузится». Это её решение — стать женщиной. А тебе, Санечка, какая разница в какой лоханке свой член полоскать. Не тяни. Суй.

И я сунул. Лида, чтобы не закричать, закусила губу, и терпела пока я плавно, но с напором насаживал её до упора в дно не глубокого влагалища. Получилось на три четверти длины члена.

— Подожди. — попросила она, когда я начал фрикции — Дай попривыкнуть к твоей дубинке.

Я замер над ней. Мышцы влагалища, пытаясь вытолкнуть член сжимались, доставляя мне наслаждение. Чтобы отвлечь Лиду от болевых ощущений Тина приложила пальцы к её клитору и приступила к мастурбации. Лида взяла другую руку матери и, как маленькая? стала сосать палец, изредка проводя им по приоткрытым губам. А что я? Я в эйфории пялил это молоденькое тело с каждым толчком утопая всё глубже. Чтобы отпить побольше блаженных ощущений я оттянул кожицу с головки и сполна их получил, поводя венцом по стенкам узкого прохода. Это сравнение навело меня на мысль —