в роликах, блин) плотно облегал Наташино сексуальное тело, а в руках замечаю (с холодком по спине) кожаную плеть.
— Пора расплачиваться, — заявляет она и щелкает в продолжение слов плетью мне по груди. Взвизгиваю от боли. На коже появляется алый след. Что за черт? Протестую, но в ответ слышу ее задорный возбужденный смех.
— Получай, сопляк! — вопит преподавательница и хлещет меня еще раз, уже сильней. Я готов выть. Она сумасшедшая! Понимаю, что она собирается запороть меня до полусмерти, садистка хренова. Дергаю связанными руками, пытаясь высвободиться, но в поощрение к попытке получаю хлест плеткой уже по рукам. Наташе весело. Она входит в раж. Минет был легким авансом, который мне придется отработать по полной. Нужно срочно сматывать отсюда.
— Развяжи мне левую руку, — прошу, чуть ли не умоляю ее.
— Это зачем, малыш? — уточняет Наташа.
— Буду мастурбировать, пока ты меня хлещешь. Это так заводит, — нахожу я спасительную мысль.
— Малыш дрочит левой? — смеется эта любительница садо-мазо.
Она ведется, отвязывает мне одну руку. Прощай, любимая. Я освобожденной левой резко проворачиваю перстень на правой руке...
* * * * *
Смеральдина снова смеется, и если бы это случилось не со мной, я по полу сам бы катался от смеха. Она быстро прекращает, ничего не комментирует. Не хочет меня еще больше расстраивать. Остается Вера. Последняя попытка вернуться к жизни.
— Готов? — спрашивает Смеральдина. Я киваю в ответ. Мне грустно оттого, что предыдущие две девушки оказались, мягко говоря, не мои. И стоит лишь удивляться, что я мог их когда-то любить.
— Саша, — обращается ко мне женщина. Она пристально смотрит на меня, словно дает взглядом какую-то неведомую, но важную подсказку. Ту, которую не скажешь словами. — Запомни, ничто не предрешено заранее. Всегда все можно исправить, если быть по-настоящему готовым.
— Готовым к чему? — спрашиваю я. Через секунды я снова отсюда исчезну. Окидываю взглядом комнату. Вопрос, когда я в нее вернусь снова — через день или спустя годы? Но знаю, что со Смеральдиной мы еще встретимся. Любуюсь ее незаурядной, живой (да, живой!) красотой. Ни один мужчина не вырвется из ее объятий. Ни в одном из смыслов.
— К ПЕРЕМЕНАМ, — отвечает она. Звучит как благословение, и я снова уношусь прочь...
Вера уже делала первые шаги в музыке, пыталась, как и я, построить карьеру певицы. Мечты, как у тысяч парней и девчонок, когда мы познакомились. Мы выступали по выходным в клубе железнодорожников перед молодежной тусовкой, получали свои копейки и грезили о большем. Мне уже двадцать девять. Последние попытки сделать себе имя на сцене. Вера, эффектная блондинка с глазами морской волны, красивым телом и чувственным до эротичности голосом сразу привлекла мое внимание. Первый раз мы выступили на одном вечере, и я собрался было начать ухаживания, но получил предупреждение от своего бас-гитариста Вити.
— Саня, лучше не лезь к ней. Это девчонка Казбека.
Казбек был известный криминальный субъект в нашем городе. Увести (или просто переспать) у него девушку было чревато