Совращение прапорщицей в учебке

ее пизды стало массировать мой член.

— Если ты обидишь Маринку, я убью тебя, гандон. Я ее люблю. Она заслуживает счастья. А я много не могу ей дать. А ей нужно, она в расцвете лет. А эта ебаная война отняла у меня всё. — он говорил с надрывом. Но я не мог сосредоточиться на его эмоциях, поскольку Маринка обрабатывала там внутри мой хуй и немножко двигалась подо мной, а рот мой слился с ее ртом в глубоком поцелуе.

— Ты люби ее, пидор. Люби, она хорошая. — он говорил, не поворачиваясь к нам.

Тут я не выдержал, она добилась своего, и я начал наполнять его жену спермой, молча, стараясь не застонать и не дернуться. А она лежала, откинув голову на матрас, со слезами то ли счастья, то ли горя на лице.