Кровь из репы. Часть 4

реабилитации у психотерапевта, чтобы нарушить монотонность. Я писала длинные письма своим мальчикам, даже несколько — Винсу. Долгие дни смягчили мой гнев по отношению к нему и его действиям. (Думаю, на это сильно повлияли препараты.) Иногда я даже чувствовала некоторую привязанность, когда думала о нем, но не как о любимом муже, а скорее, как об отце моих детей. У меня больше не было перепадов настроения как в прошлом. Хотя мне не хватало энергии и драйва от моей эйфории, к которым я привыкла, я была благодарна за то, что не получила темной депрессии, вызванной хандрой.

Тем не менее, я была удивлена, когда при моем освобождении присутствовал Винс и предложил подвезти меня. Я подумала, он пришел позлорадствовать. Это были выходные, так что, до понедельника я не могла пойти в банк за деньгами, полученными от развода. До этого момента я решила остановиться в Ассоциации Молодых Католичек или в общежитии. Я боялась ехать в автобусе, поэтому согласилась на предложение Винса подвезти меня.

Как только мы тронулись, я вспыхнула.

— Знаешь, тебе не следовало стрелять в меня.

Винс сразу дал в ответ:

— Ну, а тебе не следовало изменять мне, угрожать забрать детей и разорить меня, знаешь ли?

Я прикусила язык, чтобы не выпалить: «Это ложь!»

Винс продолжил:

— Лиза, ты действительно хочешь, чтобы наш первый разговор прошел так?

Я глубоко вздохнула и сосредоточилась на мысленных упражнениях, которые мы выполняли в терапии. Винс был прав, бесполезно ворошить прошлое. То, что привело нас к этому моменту, уже не имело значения. Было важно то, куда мы пойдем с этого момента. Кроме того, мне нужно было быть в милости у Винса, если я хочу увидеть своих детей.

Я думала обо всем, что мне предстояло. Мне требовалось найти квартиру, работу, уладить с Винсом время со своими детьми. Я так устала. Я просто откинулась на сиденье и молча смотрела в пол, пока он вел машину.

Через некоторое время я заметила, что мы едем не в центр города. Винс сказал, что ему нужно сначала заехать кое-куда. Я знала, что Винс делает это, чтобы продлить мою агонию. Я дала Винсу понять, что у меня много дел, и умоляла не добавлять больше задержек.

Меня ждал сюрприз! Винс и Томми сняли мне небольшую квартиру недалеко от моего теперь бывшего дома. Там были все дети, и я была потрясена. Я продолжала обнимать и целовать мальчиков, в то время как они показывали мне мое новое жилище. Здесь была вся моя старая мебель, даже фотографии моих мальчиков на стене. Затем я испытала второе потрясение: Винс и Томми хотели, чтобы я играла роль воспитательницы и заботилась об их семье и детях. Это была работа мечты! Я смогу видеть своих мальчиков каждый день! Быть здесь частью их жизни! Меня не волновала зарплата. Единственный вопрос, который я задала Винсу, был: «Когда начинать?!»