влагалище. Я не собиралась упоминать ничего из этого».
Ее слова попали в цель. Я знаю, что просил правды, но не понимал, что правда была такой жестокой. Не помогло и то, что подача была произведена намеренно разрушительным образом.
Итак, я сделал то, что делают все, когда на него нападают. Я ответил. «Ну, когда у тебя есть жена, которая просто лежит там, как теплая надувная кукла, какой романтики ты ожидаешь?»
Она только ухмыльнулась. Видимо, я ударил недостаточно сильно, потому что ее следующий удар был окончательным ударом.
«Как ты думаешь, почему я так лежу? А? Думаешь, можно просто запрыгнуть в машину посреди зимы, завести ее и уехать?» Она засмеялась, как будто я развлекал ее, и покачала головой с самодовольным огоньком в глазах. «Девушке нужно с чем работать. Если бы ты действительно видел меня и Деррика сегодня днем, то ты бы увидел, какая я женщина, когда у меня есть мужчина, который действительно знает, что делает».
Бум. Это был удар моего сердца и моей гордости об пол. Все, что я мог сделать, это стоять, ошеломленный, пока ее слова эхом разносились в моей голове. После этого не было никакого возражения. Больше ничего нельзя было сказать мне, чтобы сохранить лицо. По сути, она оставила меня недееспособным своим ударом, нанесенным в самое уязвимое место, которое у меня было — по моему мужскому достоинству.
Не знаю, что показало мое лицо, но это, должно быть, была ужасная агония. Ее гнев мгновенно исчез, а выражение ее лица стало испуганным и даже более извиняющимся, чем было.
«Боже, Арти. Мне очень жаль. Пожалуйста, я не хотела, чтобы так вышло. Я...»
Возможно, она продолжила говорить или остановилась на полуслове. Честно говоря, не могу сказать. К тому времени, как она начала отступать и пытаться отказаться от своих обидных слов, я покинул комнату.