студент.
Моя акула наклонилась через свой стол:
— Вы все еще можете. Это состояние без вины, если только она не заключена в тюрьму, вам все равно придется разделить активы пятьдесят на пятьдесят. Я сделаю, как вы хотите, но суд очень сильно склоняется в пользу матери. В вашем случае у вас гораздо больше шансов, чем у большинства, но... Есть ли хоть малейший шанс, что вы оба сможете пройти через это... мероприятие? — он сложил руки.
— Просто сделайте это, — сказал я и начал выписывать чек на его гонорар.
Лиза вышла через два дня. Я не знаю, кто заплатил за нее залог. Мне позвонила залоговая компания — Лиза требовала указать дом в качестве обеспечения залога. Я сказал им, что этого не будет, и я буду оспаривать любой такой документ. Я упаковал в машину Лизы столько вещей, сколько поместилось в ней, и припарковал ее в ста метрах от дома. Ключи и подписанный паспорт транспортного средства были в бардачке. После этого автоответчик и мой сотовый были заполнены звонками Лизы. Я прослушал первые несколько, которые были полны историй о том, как не было никакой измены, ничего не случилось, она могла все объяснить, она была шокирована, что я оказался каким-то образом ранен, но я зашел слишком далеко, все это было ошибкой, недоразумением. Неудивительно, что не было ни слез, ни рыданий. Лиза осталась Лизой и приняла решение. Я знал, что Лиза думала, что если она сможет заставить меня понять ее мысли, то все будет хорошо. Лиза была права в том, что она знала меня более десяти лет, но и я знал Лизу после более чем десяти лет совместной жизни. Она попыталась добраться до меня через детей.