Гуси-лебеди. Часть 1

к припаркованной машине. И только сейчас понимаю, как же я замерзла. Влажный осенний ветер добрался, кажется, до самых костей. Выморозил мысли и осел в голове холодной соленой росой. Но... странное дело — на щеках почти нет слез.

— Меня зовут Ольга, — говорю в обтянутую черной кожей куртки спину.

И не надеялась даже, что услышит, но мужчина неожиданно поворачивается:

— Забавно. Потому что меня зовут Олег.

Когда он впервые называет меня этим странным именем «Оле», я не могу сдержать глупого, почти детского, смеха. Меня никто никогда так не называл.

— Почему Оле?

— Потому что Лукойе, — отвечает Олег. — Это была моя любимая сказка в детстве.

И тут же без всякого перехода:

— Смотри...

Я вглядываюсь в направлении вытянутой руки; прикладываю ладонь козырьком ко лбу; прищуриваюсь от яркого весеннего солнца и вижу его: косяк гусей, возвращающихся с зимовки. И пусть птицы высоко. Так высоко, что разглядеть почти невозможно, зрелище все равно завораживает.

— Впереди летит самый умный, крупный и сильный самец, — негромко рассказывает Олег. — Он настолько силен, что крылом может сломать человеку руку. Широкой грудью он разбивает воздушные потоки, чтобы стая могла следовать за ним.

— А гусыня? — спрашиваю, не отрывая взгляда от неба. — Должна же быть гусыня.

— Она, конечно, есть и всегда летит позади.

Мужская рука обвивает меня за талию, и это оказывается так неожиданно, что я вздрагиваю. Мы встречаемся почти полгода, но обнимает он меня впервые. С той первой нашей встречи на набережной, с первого нашего свидания после. С первого ужина в кафе.

Мой отец был грузином, хотя всю жизнь прожил в России. И воспитывали меня в соответствии с традициями древнего грузинского рода. Потому даже это невинное прикосновение почти вгоняет меня в краску. Мне неудобно, щеки вспыхивают, я пытаюсь отстраниться. Но странное чувство поднимается изнутри. Никогда не испытывала раньше ничего подобного: как будто в самой глубине моего тела разгорается маленький уголек.

Из едва тлеющего огонька он превращается в небольшой костерок. Освещает собой темные углы и согревает душу. Хочется подуть на него, чтобы... Чтобы что? Если дунуть слишком сильно он может погаснуть, а я совсем этого не хочу. Мне нравится это странное ощущение чужой руки на моем бедре — там, где сильные пальцы касаются кожи. И пусть между моим горячим телом и его рукой слой нейлона и ткани, мне кажется, будто я обнажена.

— Тебе неприятно? — спрашивает Олег.

— Н-нет, — мотаю я головой, — просто... замерзла.

Вру. Мне не холодно, мне жарко. И еще жарче от того, что кажется, будто он понял мою невинную ложь.

— Я отвезу тебя домой, — предлагает Олег.

Чувствую себя глупой курицей, когда иду за ним к машине. Непроизвольно касаюсь того места, где только что чувствовала его прикосновение. Как странно... С самой моей юности матушка рассказывала мне страшные истории о коварных мужчинах, что только и норовили обмануть невинных девушек. Об ужасах секса и тех болезнях, которые он приносит с собой. О грубости и мужской жестокости я наслушалась прилично. И 

---

Потеря девственности, Романтика

---

Вернуться назад