Карточный домик или дом Карт. Часть 3

твоих родителей, безусловно, имеет для меня смысл. Мне хочется, чтобы я знал о твоих чувствах, чтобы я мог посмотреть тебе в глаза и сказать: «Ты можешь доверять мне, Марианна, я — не твой отец». Но я знаю, что это не сработает.

Она сжала мою руку.

— Нет, я бы хотела, чтобы это произошло. Вместо этого нам пришлось пройти через все это... все это дерьмо, чтобы я начала понимать.

Внезапно она остановилась и пристально посмотрела мне в глаза.

— Мне очень жаль, Том, — серьезно сказала она.

— Я знаю, Марианна, — ответила я с такой же серьезностью. После долгого молчания я улыбнулся ей, и мы продолжили нашу прогулку на морозе.

Где-то в марте, когда тянулась тоскливая зимняя погода, я почувствовал себя неловко. Я до сих пор не знаю, что меня поразило — произошло ли что-то на самом деле, или я обнаружил в воздухе вирус подозрения — но я начал беспокоиться о преданности Марианны.

«У нас все хорошо», — подумал я. Я, конечно, чувствовал себя лучше по поводу нашего брака, и она казалась очень счастливой от нашей большей близости. Ее терапия продолжала помогать ей. Так какой смутный инстинкт заставил меня заволноваться?

Я проверял скрытые в доме регистраторы примерно два раза в неделю. Теперь я проверял их через день. Я подложил записывающее устройство обратно в отсек для запасного колеса в машине Марианны, где под передним сидением было спрятано подслушивающее устройство, а в ее сумочке — еще одно. Я проверял их каждый день.

Я внимательно начал слушать, когда она каждый день описывала свою деятельность на работе, пытаясь выявить несоответствия. Иногда я звонил ей в офис, и если ее там не было, то обязательно в тот вечер за ужином спрашивал, чем она занималась, когда я звонил.

Два раза, когда она заранее говорила мне, что у нее есть различные деловые поручения за пределами офиса, я фактически парковался на улице рядом с ее служебной парковкой и преследовал ее машину по городу в течение нескольких часов.

Результат всех этих новых подозрений, беспокойств и расследований был ровно нулевым. Там не было ни намека на какое-либо неподобающее поведение со стороны моей жены. Однако, как любил говорить мой профессор в колледже, «отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия».

В конце концов, я же знал, что Марианна изменяла мне с Эдди в течение восьми месяцев без того, чтобы я ее уличил. Теперь я был гораздо более подозрительным, но это не означало, что она просто не была намного осторожнее!

Приблизительно после трех недель этого я почувствовал себя подавленным и расстроенным. Я нашел только то, что и надеялся найти: ничего, но мне казалось, что я чувствую себя скорее хуже, чем лучше. Я не хотел говорить об этом с Марианной, поэтому однажды вытащил на длинный обед Стива и рассказал ему, чем занимаюсь.

Благослови его сердце, Стив не смеялся надо мной. Он внимательно слушал, выглядел серьезным, и не пролил свет на мои страхи.

— Я знаю, что это 

---

---

Вернуться назад