Карточный домик или дом Карт. Часть 3

там, в свете раннего утра, мой план рассказать правду все меньше и меньше казался хорошей идеей. Я мог бы также представить себе гораздо более яростную реакцию: «Ты хочешь сказать, что неделями заставлял меня страдать, в течение МЕСЯЦЕВ, с видениями тебя и этой сладострастной женщины, прижимающихся друг к другу в твоем номере, имеющих дикий акробатический секс, с которым я никогда не могла бы конкурировать — и все это была выдумка? Ты — ублюдок! Что за чертовский садизм по отношению к той, кого, как ты говоришь, любишь?»

«Все эти месяцы», — слышал я продолжение Марианны, — «когда я мучилась из-за тебя с Кэрри и напоминала себе, что это была моя собственная вина, я винила себя, а ты, наверное, просто посмеивался про себя, как легко это должно было поменяться ролями! Ты — бесчувственный, мстительный ЧЛЕН! И после всего этого у тебя еще есть смелость не доверять МНЕ? Ну, что ж, чувак! Все, что ты мне сегодня сказал, показывает, что это я не могу доверять ТЕБЕ!»

И потом она уйдет в лес; но когда вернется, могут наступить часы или даже дни гневного молчания.

Никто не хочет играть дурака. Я узнал об этом с лихвой, когда меня впервые потрясло знание о супружеской измене Марианны. С тех пор мы вернулись с края пропасти, от возможного конца нашего брака. Мы делали все медленно, мучительно, с большим трудом. Зачем мне ставить все это под угрозу, признавшись во лжи, которая, несомненно, принесла больше пользы, чем вреда?

Жизнь была грязной и непредсказуемой. Симметрия долгосрочной истории Марианны и моей фиктивной долгосрочной истории не была запланирована. Наоборот, я выдумал Кэрри как способ заставить Марианну понять боль, с которой я находился, после того как узнал о ней с Эдди. Это достигло своей цели. Я знал, что это сильно навредило Марианне, но также помогло восстановить баланс в наших отношениях. Я даже думаю, что мой «роман» помог Марианне начать прощать себя за то, что она сделала, быстрее, чем было бы возможно в противном случае.

Я больше не видел причины, не позволяющей своей тайной лжи быть похороненной.

Пока я сидел, размышляя, скрипнула сетчатая дверь, и через мгновение я почувствовал, как руки Марианны обвились вокруг моей шеи, когда она поцеловала меня в макушку и пробормотала в мои волосы:

— Доброе утро, милый!

Я потянулся назад и притянул ее к себе на колени, где она прижалась головой к моей шее. Мы качались взад-вперед несколько минут, наслаждаясь тишиной и ощущением друг друга.

— Значит, поговорим сегодня? — спросила она меня.

Я удивленно посмотрел на нее.

— О чем?

Посмотрев прямо на меня, она сказала:

— О чем бы ты ни планировал со мной поговорить. — Удивленная моим выражением полного шока, а мой рот, должно быть, на самом деле приоткрылся, она продолжила: — Я знаю тебя довольно хорошо, Том. Последнюю пару дней ты был все более и более задумчив, даже отвлечен. В твоей голове что-то варится, и полагаю, что сегодня или