По следам Аполлинера 29. Неудавшаяся месть

окно, то мы, вроде бы, кое о чём условились, и на прощание я выразил надежду уже через пару часов «лицезреть прекрасную фею, взбирающуюся ко мне на чердак по приставной лестнице!» Так вот, во сне мне привиделось, как вы оказываетесь там в лёгком сарафане, отпаиваете меня парным молоком, а потом повторно одаряете меня ласками и не очень-то сопротивляетесь моим желаниям лицезреть и мять руками ваши великолепные, прямо-таки возбуждающие перси, до коих теперь мне, к сожалению, доступа нет.

— Нет и не будет! — прерывает она мой рассказ, снова убирая мои руки со своего лифа. — Повторяю, о чём ты хотел меня спросить?

— Меня мучит вопрос: приходили ли вы туда или нет. Ведь я, к несчастью, прикорнул совсем в другом месте...

— Уж не у госпожи ли Селивановой?

Тут раздаётся стук в дверь и голос слышится Ангелики:

— Мама, можно к тебе?

Мы моментально отпрянули друг от друга, а Мария Александровна, вскочив, оказывается посреди комнаты и уже оттуда произносит:

— Лика? Входи!

Та открывает дверь и, увидев меня, застывает с явным недоумением на лице.

— Что ему тут нужно, мамочка, от тебя?

— То же, наверно, что и от других, — отвечает она, как ни в чём ни бывало.

И. обращаясь ко мне, как бы продолжает тему нашего разговора:

— Так что ты мне хотел рассказать про знакомство с госпожой Селивановой?

— Я её встретил, когда ждал Елизавету Львовну, чтобы вернуться в Подольск и Расторгуево...

— Ну ладно... Надеюсь, я хоть как-то удовлетворила своё любопытство... Иди... Загляни, кстати, к Лизе. Она что-то тоже хотела тебе сказать...

Я встаю и удаляюсь, намеренно неплотно закрывая за собой дверь, и до меня доносится возмущённый голос Ангелики:

— Что вы с ним возитесь, как с писаной торбой, с сопляком этим?

— Видишь ли, мне он просто нравится, но его тётка с согласия его матери составила против него настоящий заговор с целью отвлечь его от своих дочек, чтобы он, не дай Бог, с ними что-нибудь такое не совершил. Поэтому и Лизу уговорили увезти его отсюда подальше. Но он оказался мальчиком пронырливым, смекалистым и в чём-то отчаянным и как-то тайно заявился сюда, найдя пристанище у Селивановой и лишь болезнь и госпитализация избавили нас от его набегов. Так, во всяком случае, утверждает его мать. Не знаю, почему они тебя ещё не привлекли к этой «игре в поддавки»

— Это ещё что такое?

— Как бы тебе поточнее сказать... «Лучше мы станем у него на пути, чем наши дочки» — вот, по-моему, её смысл.

— И ты в ней участвуешь?

— Постольку — поскольку. Ведь мне приходится идти навстречу самым разным пожеланиям своих съёмщиков. Да и дочь моя всё время вместе с их дочерьми.

— Ну, их-то дочери, наверно, недалеко уйдут от своих мам... Но ведь Ольга-то вся в тебя...

— Ну а раз так, чего особенно тревожится?

— Да я не за неё, а за тебя!..

— За меня будь спокойна, дорогая... Давай лучше поговорим о тебе, о