Семейное дело. Продолжение. Часть 4

которое они с отцом купили недавно в обычном мебельном салоне. Тимка отодвинул кресло от стены, поднял подлокотники на максимум, а спинку кресла максимально опустил. Получилось довольно необычно для обычного кресла, но довольно обычно для гинекологического. Чтобы ноги не уставали лежать на подлокотниках, Тимка положил на каждый по маленькой подушечке и обвязал веревкой. В общем, получилось довольно удобное для подобного осмотра кресло с ярко выраженной изобретательностью сына. Мать смотрела на него с нескрываемым удивлением и восхищением одновременно.

— До этого даже мы с отцом не додумались! — восторгалась она. — А отец-то твой изобретатель ещё тот...

— Я тронут... Ну, подойди к креслу... — спокойно отвечал Тимка. — Быстренько, раздевайся и ложись... Сразу приготовь инструменты! У меня уже руки чешутся хорошенько тебя осмотреть, мамочка...

Мать сняла с себя футболку и шорты. Она оставалась в белом итальянском дородовом бандаже, красиво обтягивающем её большущий живот.

— Ух ты! — воскликнул Тимка. — Классно смотришься!

— Специально для тебя одела, гинеколог ты мой... — улыбнулась мать.

— Ну... покрутись немного... — попросил Тим.

— Мммм... — плавно поворачивалась мать, строя сыну глазки. — Нравится мой живот?

— Дддааа... — выдавил Тимка.

— А ты не хотел бы когда-нибудь... ? — лукаво спросила мать и подмигнула ему.

— Что «когда-нибудь»? — не понял Тимка.

— Ну... я же женщина. .. ты — мужчина...

— И... ? — спросил сын.

— Ты не хотел бы сделать меня беременной? — улыбалась мать.

— Ты чокнулась? — спросил Тим, возбуждаясь.

— А что тут такого? — продолжала улыбаться мать.

— Что такого? — удивился Тим. — Да ещё вчера ты сама не хотела даже слышать о сексе со мной!

— Ну... мы, женщины, такие непостоянные... — и она рассмеялась.

Тиму внезапно вновь вспомнилась вчерашняя видеозапись, где «бородач» говорил о развратности «западных» женщин.

— Ну... ложись, хохотушка. — вальяжно предложил Тимка.

— Как скажете, доктор... — с готовностью отозвалась мать.

И эти слова, запавшие в душу Тимке, вновь вернули его к фразам, сказанным женщиной из Молдавии. Между тем, мать уселась, точнее, почти улеглась на кресло.

— Умница... — холодно произнес Тим. — А теперь поднимай ножки на подлокотники.

Мать, слегка кряхтя, подняла и положила ноги.

— Слушай, так удобно! — радостно произнесла она. — Прямо как у гинеколога, только удобнее — мягче.

Тимка взял два маленьких ремешка и пристегнул ноги матери к подлокотникам.

— Чтобы ноги не сползали, — опередил он вопрос матери.

— Хммм... — улыбнулась мать. — Изобретатель ты мой...

В это время Тим пододвинул стул-кресло, стоящий за письменным столом, прямо к креслу, на котором лежала обнаженная мать. На столе рядом стояла коробочка с инструментами и лубрикант.

— Ну... приступим... — холодно произнес он.

Мать с интересом смотрела на него.

— Какой у тебя срок? — холодно спросил он.

— Тридцать четвертая неделя пошла, доктор. — отвечала мать.

— У вас обильные месячные? — продолжал спрашивать сын. — Боли присутствуют?

— Месячные нормальные, без болей.

— Аборты были? Сколько?

— Да, были... Шесть... — ответила мать и осеклась.

— А нам с отцом сказала, что пять было... — холодным тоном произнес сын.

— Это не я сказала, а отец... — робко возразила мать.

— Ну-ну... — усмехнулся сын. — Больно было?

— Как тебе сказать... Когда первый делала,