Изгибы судьбы. Часть 3

Не надо! Сиди!

Сглотнула. Запрокинула голову вверх. Шумный вдох. Волосы взлетели, опали и снова взгляд на меня.

— Я должна рассказать.

Губы пожались, смотрит на мою руку.

— Ну, так вот, он как честный человек сразу захотел жениться. В ЗАГСе отказывались, но «по-показаниям» сделали исключение. Он был хорошим человеком, но не терпел, когда ему перечат. Все должно было быть только так, как он решил. Вот...

Она помолчала, собираясь с мыслями. Проглотила комок.

— Это же он заставил меня начать дело. Он требовал, чтобы я чем-то занялась. Дал денег на открытие первого ателье. Так что, в какой-то мере, я ему благодарна.

Снова вздох.

— Ну а сам помнишь, как тогда проходили переговоры: пьянка, ресторан, сауна, девочки. Я все терпела, все понимала... Ну, для работы же! Даже когда лечилась от принесенной им домой заразы. Он меня совсем подмял под себя.

Подняла глаза, на лице появилась робкая, виноватая улыбка.

— Представляешь, какая дурочка была?

— Нет, — я кивнул — то есть, да, представляю.

Она горько усмехнулась, и вновь перевела взгляд на руку. Черты стали жестче.

— А потом случился дефолт. И так получилось, что в тот момент все активы были в валюте. Он тогда сказочно разбогател. Ну и пошло...

Ее пальцы сжались в кулачки. Сильно. Костяшки аж побелели.

— Он отмечал каждый день. Каждый вечер приходил домой пьяный. Пару раз приводил девиц, которых я выпроваживала, а потом пыталась объяснить семилетней дочери кто эти тети. И я терпела.

Глубокий вдох заканчивается истерическим смешком.

— Это же все нормально? — почти сквозь рыданья.

Губы сжаты, утерла слезы рукой. Остановила меня жестом от попытки обнять. Опять лицо в потолок. Пару раз шумно выдыхает под нос и переводит взгляд на меня. Ладони стирают слезы, но замирают напротив рта. Вдох-выдох свозь пальцы. Руки вернулись на стол.

— Было уже после обеда. Суббота. Я вышла, тогда в магазин, да задержалась. Прихожу, они на кухне с Аленкой сидят. Он заставлял ее пить вместе с ним!

Слез больше нет. Челюсти яростно сжались. Сжала мне руку — думал, раздавит. Но терплю — слушаю, как завороженный.

— Аленка уже невменяема, вот-вот потеряет сознание. Я — орать на него...

Тут Аня обратила внимание на свои руки. Разжала пальцы. Лицо стало мягче.

— Прости! Прости! Прости! Прости! — после каждого «прости» она порывисто целовала мне пострадавшую руку.

— Ну, что ты? Не надо!

Снова слезы ручьем.

— Я тебя очень люблю — она улыбнулась — спасибо!

— Аня, не надо!

Внутри вновь заворочалась совесть. Накатило. Стало тошно и душно.
Утерла слезы, и уже гораздо спокойнее:

— Скорую я уже вызывала с трещиной в челюсти.

Дернулся, но она перехватила запястье.

— Не надо. В тот дом я больше уже не вернулась. Из больницы уехала к матери. Вещи он завез мне на работу. Официально развелись через год.

Она подняла голову. Мы встретились взглядом.

— В после развода мы долго не виделись, я встретила его случайно лет пять назад — клянчил мелочь у остановки на опохмел. Где и когда растранжирил все деньги — не знаю. И не интересно. Пожалела его тогда, дала