Шантаж (дуэль)

специально растягивая удовольствие от предвкушения. Девушка чуть ли не физически ощущала, как холодный липкий страх карабкался от ее лодыжек вверх. Когда директор остановился рядом с ее креслом, невидимые щупальца уже охватили ее всю, пригвоздив к креслу и вызывая болезненно-приятную пульсацию там, куда она пока не решилась никого впустить.

Он беспардонно положил ладонь ей на коленку и приподнял юбку сарафана.

— Не надо... пожалуйста... — прошептала она.

Но рука будущего начальника уже во всю орудовала у нее между ног.

— Да что ты так стесняешься? — шумно сопел директор.

— Анатолий Евгеньевич... — дверь снова приоткрылась.

— Занят! — рявкнул он, не глядя на свою секретаршу.

— Там... Аркадий Андреевич... — громким шепотом сообщила Света. — Срочно...

Анатолий Евгеньевич пробормотал какое-то ругательство и поднялся с колен.

Таня судорожно поправила платье и встала с кресла.

— Мы сообщим вам о нашем решении, — буркнул он через плечо, тяжело опершись на стол.

— До свидания, — с ехидной ухмылкой бросила ей в спину секретарша...

* * *

— Толик, меня не интересует, где и с кем ты развлекаешься, — голос жены звенел как остывший металл, — но я тебя, кажется, предупреждала — если я об этом узнаю...

В трубке раздались короткие гудки. Анатолий Евгеньевич медленно вытер галстуком пот со лба.

— Сучка...

* * *

— Сереженька...

— Да, мам? — он заглянул в комнату слишком быстро. Ей даже показалось, что сын все время, пока она искала фотографию, стоял за дверью.

— Я должна... — она попыталась встать, но тут же закашлялась.

— Лежи, лежи, — он придержал ее плечи, но в глаза не посмотрел.

— Я должна... рассказать тебе... — тяжело дыша и вытирая выступившую на губах кровь, она протянула ему руку с зажатой в ней старой фотографией.

Он принял из ее рук изображение молоденькой худенькой девушки с длинной темно-русой косой и красивыми светлыми глазами.

— Это твоя мама... — задыхаясь, произнесла женщина.

— Ты моя мама, — твердо возразил Сергей и поджал губы.

Она мотнула головой и в изнеможении повалилась на подушки.

— Не я... я не могу...

— Мать не та, кто родила... — он не договорил и отвернулся, чтобы скрыть вдруг выступившие на глазах слезы.

— Это твоя мама... — словно в бреду проговорила женщина. — Таня... Колосова...

— К... как? — переспросил он и схватил последнюю ампулу из коробочки, что стояла на тумбочке у кровати.

— Колосова... — он старался сдержать дрожь в руках, набирая шприц. — Ей было всего девятнадцать... Она не смогла поступить... и устроилась на завод... завод дал ей комнату здесь... мы были соседками... — сын затянул жгут на ее плече. — Она стала встречаться с этим Толиком... а он... когда она поняла, что беременна, он ее бросил... а она ему даже не сказала... я предложила ей... в общем, чтобы ребенка записали на меня...

— А она? — Сергей хмурился, давя на непослушный поршень.

— Во время родов... у нее открылось кровотечение... Ее не смогли... спасти... — больная задышала ровнее, и последние слова скрутились в тугой жгут.

— Спи, мам...

Он долго сидел в кухне с зеркалом и фотографией. Сходство действительно есть. Но кто же тогда