Синта

сдавленно ахая в ответ, и после страстно целуя, едва ворочающимся в пересохшем рту языком пытается говорить восторженные нежности. Постепенно любимая затихла, я чувствовал, что мой, пережатый у основания член снова наливается. И тогда я решился на подвиг ради любимой жены. Почувствовав, что конструкцию тело женщины отпустило, я перевернулся на постели и обняв слабое тело жены, сел. Она сладко застонала и обвила меня руками вокруг шеи, а я поднялся на ноги, одерживая её под попочкой, и уложив спиной на стол, застеленный скатертью, стоявший посреди комнаты, подхватил в сгибы локтей её ноги в коленях, и разведя пошире, ощутил прилив крови и сил в своём выздоравливающем бойце!
Я с восторгом и воодушевлением принялся, чуть вытаскивая, довольно резко всаживать его, больно ударяясь о лобок любимой. Она, неосмысленным взглядом посмотрела на меня, приподняв голову с широко раскрытым ртом, и устало улыбнувшись, вновь её уронила, заголосив. Я продолжал атаку, и жена стала метаться подо мной, со стонами и рыданиями, она хрипела задыхаясь, я же продолжал, пока милая не выгнулась вдруг, со стоном и не обмякла, впав в лёгкий обморок от переизбытка очень чувствительной ласки. Я был более чем доволен испытаниями, и, отдышавшись, вытянул из неё свою биосинтетику. Неожиданно сам ощутил, что испытываю боль в спине, и головокружение, но, всё же перенёс милую на постель и тут же сам со стоном упал рядом и вырубился от боли в спине.

Утром я был едва живой: казалось, что весь позвоночник распух, и было больно даже просто слегка согнуться, точно лом проглотил. Жена же восторженно меня целовала поминутно, лишь повторяя одну фразу: Ну ты и дал вчера! Вот бы всегда так было! В себя я пришёл уже через неделю, и у жены наступил праздничный, если не медовый, то уж паточный месяц, это точно! Она теперь берегла мой протез, как самое ценное в доме. Иногда, украдкой, даже гладила и целовала его, что-то нашёптывала ему, разговаривая, как с живым, после того, как вымоет, прежде, чем убрать в тумбочку в спальной. Она не могла нарадоваться теми ощущениями, которые я ей дарил, и выглядела совершенно счастливой.

Постепенно я восстанавливался и сам, поэтому прежнюю свою ценность для меня эта приспособа стала терять. Внутри же начал точить червячок ревности оттого, что она в восторге не от моего, именно моего члена, а от формы и размеров этого эрзаца. То, что она восторгается величиной и формой члена, идеально подходящего ей — меня начало раздражать и злить. Ей уже не очень нравилось со мной без «синты» — так она его назвала, но, чтобы меня не обижать, никогда не отказывала без него. Я пытался пресечь эту, едва ли не наркотическую, зависимость жены от сладости затяжных оргазмов, но она никак не хотела отказываться от сладкого. Так мы прожили почти пол года, перемежая биологический секс с биосинтетическим.

В конце октября, ночью, когда жена в очередной раз млеля от