Синта

наслаждения игрушкой, в который раз принялась допытываться у меня, плавно раскачиваясь на мне в синте, с чьего члена был сделан слепок для инструмента, я спросил ее:

— Зачем тебе это знание имени? Он сейчас в тебе, и тебе — хорошо! Успокойся!

— Если ты снова метко выстрелишь через него, и я забеременею, то назову сыночка его именем.

— А если будет дочка?

— Тогда именем его жены. Он женат?

— Нет пока.

— А девушка у него есть?

— Есть.

— А как её зовут?

— Откуда я знаю!

— Узнай.

— Вот родишь — узнаю.

Жена уже стала постепенно приближаться к оргазму:

— Ой, как хорошо! Ой, как сладко! Милый, любимый, ну, скажи его имя!

— Чтобы ты от меня к нему ушла?

— Нет! Ты что! Ты — мой любимый! Зачем он мне?! У меня есть — ты!

— Но наслаждаешься ты фактически его членом сейчас, а живой — лучше синтетики — ты сама говорила.

— Ну, скажи, милый, любимый, ну, я очень тебя прошу! — у неё при этом даже слёзы проступили, и я сорвался, сделал глупость, разозлённый её обажанием неизвестного ей самца. Я не видел для себя угрозы вскрытия тайны, а ревностная злость в тот момент затмила рассудок, и мне язвительно подумалось: а получай имя! И я назвал имя её родного брата.

— Надо же, как брата! Столько Славиков развелось! Надо же, какое совпадение, да?

— Нет, это не совпадение, это копия его члена в тебе — добил я жену.

Она онемела на несколько секунд, по истечение которых я почувствовал, как головка фаллоса стала проваливаться в глубины её естества под растерянный и испуганный вскрик жены. Она закрыла глаза, и попыталась оттолкнуть меня, но я не позволил ей это сделать, да и сама уже не могла совладать со своим телом, и едва я вдавил член на полную катушку, как её заколотило крупной дрожью, и она начала получать мощнейший оргазм. Оргазмы следовали один за другим, наслаивались, едва я двигал в ней этим монстром. Я не щадил супругу, всё более грубо беря, и сам стараясь получить удовольствие. Она отключилась, но я всё продолжал, пока не излился в бесчувственное тело жены.

Приходила в себя она долго. А после молчала, отвернувшись, лишь изредка всхлипывала так, словно была взята с принуждением её родным братом, а не мной.

После этого мы до следующего вечера не разговаривали. Секса у нас тоже не было, как и всю последующую неделю. В конце-концов я пожалел её, и принялся убеждать в том, что ничего страшного не случилось, что в этом нет ничего постыдного — это же только точная копия, а не он сам, но жена просто не могла позволить мне взять её с ним, а без него ни — она, ни — я удовольствия уже не смогли получить. Мне бы на этом и остановиться, тем более, что я постепенно восстановился, хотя и не до прежней формы, но мне хотелось немного поиздеваться над стыдливостью жены и заставить её переспать с «членом брата»,