Разоблачение 6 лет спустя. Часть 2

моей головой.

С этим долбанным парнем.

Карлосом... Мать его..

Родригесом..

Я делаю шаг вперед. И еще один. Осторожно ступаю, легко. Сердце стучит так громко, что, наверное, эхом отдается от стен.

Еще один тихий стон.

Потом раздался голос.

Женский голос. Низкий, хриплый, и полный возбужденной похоти.

Голос Юли.

— Ох, бл... — стонет она, — Ты такой охрененный...

Я останавливаюсь как вкопанный, напрягая слух, чтобы услышать больше, и так пристально смотрю на следующую ступеньку, что у меня слезятся глаза. Весь воздух будто высосан из моей груди, мои легкие пусты и сдуты, мое сердце бешено колотится, отчаянно перекачивая последние остатки кислорода вокруг моего тела, прежде чем я упаду в обморок прямо здесь, на лестнице.

Я вытягиваю руки по обе стороны, удерживая равновесие о простые гипсокартонные стены, заставляя себя оставаться в вертикальном положении и продолжать движение. Я делаю еще два шага. Я почти на полпути вверх по лестнице.

Лестница надо мной, кажется, выходит прямо в комнату наверху. Стена справа от меня — это задняя часть здания студии, так что, я думаю, что комната выходит налево. Не похоже, чтобы там есть заграждение или что-то еще.

Я делаю еще один шаг.

Стон моей жены доносится до меня, как музыка, плывущая по воздуху. Это самый мучительный звук, который я когда-либо слышал в своей жизни. Юлю ублажает другой мужчина, и это знание пронзает мою грудь, как копье.

Я делаю еще один шаг. Я уже близко к краю. Еще один шаг, и я смогу заглянуть за край лестницы, увидеть их вместе. У меня нет плана, что будет дальше. Может быть, я выскочу и закричу на них. Может быть, я брошусь на него. Может быть, я возьму что-нибудь тяжелое и начну размахивать. Жизнь полна вероятностей, когда вам нечего терять.

И снова с лестницы доносится мягкий и страстный голос моей жены.

— О боже... как мне это нравится... — она даже не пытается понизить голос. Да и с чего бы это? Насколько она знает, здесь только она и испанский жеребец. Совсем одни в своем маленьком любовном гнездышке. Муж далеко отсюда, на другом конце города, совершенно без понятия и совершенно, блядь, невежественен в том, что творит жена.

Но не сегодня.

Не сегодня, сука.

Я делаю последний шаг, пригибаясь так, чтобы моя голова не выглядывала из-за края пола и не выдала меня. Мое сердце бьется, словно я только что пробежал марафон. Мое дыхание вырывается из горла мягким сипением. Я делаю несколько долгих, медленных, глубоких вдохов, пытаясь заставить себя успокоиться. Это не срабатывает.

— Чееерт... — восклицает моя жена с расстояния в несколько метров, постанывая голосом, предназначенным только для моих ушей. Я напрягаюсь, встаю и бросаю взгляд через край. Всего на секунду.

Затем снова пригибаюсь. Возле лестницы громоздятся ящики, служащие чем-то вроде импровизированного ограждения.

Окно в одной стене, шторы задернуты, послеполуденный солнечный свет мягко пробивается сквозь него. Больше я ничего не вижу.

Я встаю и снова смотрю, на этот раз дольше. Коробки защищают меня так же, как и комнату от моего взгляда.