Леденец на палочке

поцеловал в нежнейшие губы, и она со всей страстью ответила на поцелуй. А потом они неспешно занялись любовью, слились воедино, постепенно, но уверенно поднимаясь на вершину блаженства, которой и достигли к взаимному удовлетворению.

Рядом с мотелем вдруг загудел грузовик и Патрика вырвало из сладостных воспоминаний. Сможет ли он жить без Кэнди, если волею обстоятельств их отношения станут достоянием общественности? Для него она превратилась в наркотик. И оставалось только надеяться, что найдется способ уберечь их секрет. * * *

Проснулся Патрик рано. Ему не терпелось вернуться домой и по электронной почте сообщить Кэнди об убийствах в мотеле. Он уже собирал вещи, когда вновь раздался громкий стук в дверь. Патрик подпрыгнул от неожиданности, нервы за последние часы сильно расшатались, прильнул к «глазку», увидел стоящего в коридоре Суперкопа.

— Решили уехать пораньше, не так ли? — спросил Суперкоп, когда Патрик открыл дверь.

— Да нет, — Патрик знаком пригласил полицейского войти. — Мне бы хотелось вам помочь, но, клянусь, я ничего не видел и не слышал.

Суперкоп переступил порог, закрыл дверь, лениво огляделся, потом сунул руку в карман и достал леденец на палочке.

Патрика как громом поразило. Совпадение? На лбу выступил холодный пот. Он попытался что-то сказать, но не смог. А Суперкоп снял с леденца обертку, сунул его в рот.

— В каком-то телесериале лысый коп любил эти леденцы. Не помню только, как его звали.

— Я думаю, Коджек, — ответил Патрик. — Телли Савалас.

Суперкоп пожал плечами. Подробности его не интересовали. Патрик чувствовал, что нервы его напряжены, как натянутые струны. Что тут делает этот коп? Чего ему надо?

Суперкоп откашлялся.

— Не встречались с сексопильной блондинкой по имени Кэнди? Кэнди Бурнетт? — буднично так спросил он, не глядя на Патрика.

У Патрика упало сердце. Копы уже прознали о ней! Он глубоко вдохнул, закрыл глаза, покачал головой.

— Послушайте, если об этом станет известно, пострадают невинные люди.

Суперкоп ничем не выразил сочувствия. Отвернулся от Патрика, снял с внутренней ручки табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ», открыл дверь, перевесил на наружную, снова закрыл, запер на замок. Вновь обратил закаменевшее лицо к Патрику.

— Я все знаю о тебе, Фарр. Пришел час расплаты.

Волна страха прокатилась по Патрику. Он покраснел до корней волос.

Суперкоп какое-то время злобно смотрел на него, потом рявкнул: «Не очень-то ты расстроен. А ведь твою подружку нашпиговали свинцом».

У Патрика закружилась голова, колени подогнулись, он плюхнулся на кровать. Нет, не могли ее убить! Не могли! Только не Кэнди! Но как? Почему?

— Выкладывай все, Фарр, — сурово продолжил Суперкоп. — Почему ты ее убил?

— Что?

Патрика чуть не вывернуло наизнанку. Мало того, что Кэнди больше нет, так еще его обвиняют в убийстве! Хуже ничего быть не могло. Он потерял Кэнди, а теперь, похоже, терял семью, а то и свободу.

— Нет... я... — Патрик пытался объяснить, но от горя у него перехватило дыхание. — Я не могу в это поверить. Только не Кэнди! Кто мог ее убить?

— Обставил все так, будто ее убил ревнивый муж,