Дело о самообороне. Часть 2

в миллионный раз, — а я все еще нервничаю». Затем на ее губах заиграла натянутая улыбка.

«Хорошо, — подумала она, — потому что, если бы она была такой осторожной, этого бы никогда не произошло».

Когда двери открылись на верхнем этаже, Ребекка вышла из лифта, повернула за угол и с кем-то столкнулась.

— Извините, — сказала она, инстинктивно прижимая к себе портфель.

— Ребекка, — сказал мужчина, и она чуть не упала в обморок. Спустя восемь лет она все еще могла узнать его мягкую радость каждый раз, когда он произносил ее имя.

— Бен? — Она посмотрела на него. Конечно же, это Бенджамин Брэдфорд во плоти. Такая же аккуратная фигура, такая же короткая стрижка с пробором на боку, такие же глубокие карие глаза, те же выцветшие джинсы, поношенные теннисные туфли и футболка. Если бы не несколько седых прядей, которые, как ей казалось были преждевременными для мужчины лет тридцати, и выражение его лица, за восемь лет он не изменился ни на йоту.

— Ребекка, — сказал он, — мне нужна твоя помощь.

Ее лицо напряглось.

— Как ты сюда попал? — потребовала она. — Это здание под охраной.

Он прочистил горло, выражение его лица стало еще более отчаянным.

— Я знаю кое-кого, кто здесь живет. Старый клиент. Они меня впустили.

— Что ты хочешь?

— Помоги, — повторил он. — Мне нужна твоя помощь.

Она изучала его лицо. Она никогда не видела его таким. Все те годы, когда они встречались, четыре лучших года ее жизни, за которыми последовал один из худших, она никогда его не видела... испуганным. Она поняла, что теперь он выглядел именно так. Испуганный. И проигравшмй. Это ее рассердило.

— Конечно, тебе нужна моя помощь, — сказала она, каснувшись его, когда шла к своей двери. — Где ты был, когда мне была нужна твоя помощь? А? Ты можешь мне на это ответить? А теперь тебе нужна моя помощь?

Она слышала, как он шел за ней, когда она открывала дверь.

— Это нечестно, Ребекка, — взмолился он. — Ты знаете, что все было не так. Я был рядом с тобой. Я старался изо всех сил, ты знаешь, что я сделал.

Она оперлась на дверь. Он был прав, он вышел далеко за рамки служебного долга. И он бы продолжил, если бы она сама не потащила его руку и не оторвала ее. Та ночь сломала ее, и после восьми месяцев терпеливых попыток Бена вылечить ее, она знала, что не собирается выздоравливать. Терапия, любовь — ничто из этого не могло избавить ее от ужаса той ночи на всю жизнь. Так что, она сделала самое тяжелое, что ей приходилось делать, даже тяжелее, чем пережить ту ночь и ее последствия: она заставила единственного мужчину, которого она когда-либо любила, бросить ее.

— Входи, — прошептала она, открывая дверь и входя в свою квартиру. Она включила свет и пошла к своей спальне. — Присядь и расслабься, пока я вылезу из этого костюма обезьяны.

Через пять минут Ребекка вернулась в гостиную, чувствуя себя намного комфортнее в толстовке