Ищи дурака

говоря, я был глубоко влюблён, и мысль о том, что наш брак может оказаться под угрозой, была слишком ужасна, чтобы вынести её. Я не хотел терять Джулию, но, что не менее важно, я не хотел, чтобы наши сыновья росли в разрушенной семье. Дети, которых я знал, чьи родители были разведены, носили шрамы в течение долгого времени.

Я не знаю, как долго я мог бы оставаться в этом состоянии парализованной боли, прежде чем она стала невыносимой, но у меня не было возможности узнать. Однажды вечером, после того как мы уложили Джоша и Джейка спать, она отвела меня в кабинет, сказав:

— Нам надо поговорить.

Она села на стул напротив меня и без всяких предисловий, чтобы смягчить удар, сказала:

— У меня роман.

У меня упало сердце. В голове мелькнуло название старого романа Тома Клэнси: «сумма всех страхов. «Это был я: самое худшее, что я мог себе представить, происходило.

Во рту у меня пересохло, горло сжалось. — Кто это? — Удалось мне спросить.

— Ты его не знаешь, — спокойно сказала она. — Он работает в ФКС в Вашингтоне.

Я никак не мог придумать, о чем спросить её дальше. Всё, что пришло мне в голову, было: «так вот каково это-быть рогоносцем. «Я рассеянно подумал, не стану ли я одним из тех мужей, которые получают косвенное удовольствие от того, что его жена трахается с другим мужчиной. Нет, понял я, это больше похоже на операцию на открытом сердце.

Джулия сидела и выжидающе смотрела на меня. Казалось, она чего-то от меня хочет, но я понятия не имел, что именно. Я не мог говорить, не мог думать-всё, что я мог чувствовать, было болью и страданием.

Внезапно, в отчаянии, я решил: «Нет! Так не должно быть. Наша семья не должна распадаться из-за этого.»

Повернувшись к ней, я выпалил: — Мы можем пойти к психологу.

В тот момент мне стало ясно, что она ожидала услышать совсем не это. Мне показалось, что на её лице промелькнуло раздражение. Но после долгой паузы она сказала мне только: — Хорошо, мы можем пойти к психологу. — С этими словами она вышла из комнаты-наш маленький разговор был окончен.

Неудивительно, что в ту ночь сон приходил медленно. Когда мы лежали на противоположных сторонах кровати, мой разум ощущался как двигатель, постоянно переключающий передачи. Я чувствовал глубокую печаль от удара, нанесённого нашей любви, а затем страх, что наша семья может распасться и наши мальчики станут детьми развода. Затем я перешел к восторгу: она согласилась на консультацию; может быть, ситуацию удастся спасти. И в глубине души мне было горько от её неверности. Я знал, что даже если мы сможем спасти наш брак, то, что она сделала, оставит шрамы обиды, как бы глубоко я ни пытался их похоронить.

Брачный консультант, с которым мы связались, был аккуратным маленьким человеком с бородой и усами по имени Харрис Уиллард. Мы уже знали его, потому что его жена училась с нами в аспирантуре.