Телепорт. Часть 4: Единолюбцы

и трусы уже на коленях, два и с колен к спинке кровати. Люба — зацепила обе одежды сразу и одним движением разоблачилась. На секунду, в свете бра, блеснула голыми прелестями, нырнула под простыню. Ужом юркнула под массу парня, перекатила послушное тело в свое межножье. Неопытный, необученный пенис тычется в складки, причиняя боль. Девушка просовывает руку, направляет член.

Столько лет прошло, а Дмитрий помнит этот момент в деталях. Необычно жаркая полость плотно охватила головку, складочками массируя её. Зная о девичьих преградах, о необходимых при их разрыве осторожностях, юноша медленно опускает орган во влагу. Преграда не чувствуется, но девушка резко, будто обожглась, втягивает, через паралич челюстей, воздух. Юноша останавливается, замирает не дыша. Затем происходят две неподвластные ему вещи — девушка приподнимает таз, окончательно надеваясь на пенис, и он, пенис-предатель извергает сперму. Девушка вскрикивает, успевает ещё пару раз поднять попу.

Экстаз и стыд главенствуют в сознании юноши. Те разговоры парней: «Я её два часа жарил... А я измочалил член... А мы с девкой вспотели... «— это что? Байки? А где же умоляющая пощадить, перестать долбить, девушка?

Вот она лежит рядом, но не похоже, что девушка довольна. Апатично бросает: «Иди в ванну, отмой... !»

Дима послушно идёт. При более ярком свете видит оранжевое кольцо на пенисе. Мизер крови говорит, что, Люба до него была девственницей. Он рад хоть одному совпадению. Подмигивает отражению в зеркале. Транспорт начал заполняться следующим десантом сперматозоидов. Юля пытается встать, но натыкается на штык. И... «погибает». Издаёт тихий вздох удивления, перешедший в стоны радости.

Сегодня Дмитрий вспомнил, каким радостным для него было чувство восстановленной мощи, как он наслаждался этой силой, наконец вызвавшей приятные стоны Любаши. Как она вначале тихонько поойкивала, затем громче ахала, как извивалась телом исследуя влагалищем зоны воздействия пенисом, как уже потеряв контроль над сознанием, царапала спину парню, вжимала ноготки в его ставшие скальной породой ягодицы. Свет бра отражался от покрытых бисером пота висков Любы, от капли пота на его носу. Как он почувствовал ручеек пота на позвоночнике, собравшийся в озерцо над крупом, затем протекшее по копчику на анус, пощипал солью и излился по мошонке на постель.

Вспомнил так же, что неожиданно влагалище стало самостоятельным существом — временами, вместе с бёдрами-тисками, руками-клещами и просьбой устами повременить миг-другой, на секунду-другую клещевало пенис хомутом, ожидая от члена эякуляцию, не дождавшись — отпускало. Пяточки Любашеньки погружались в солёное озеро на позвоночнике, соскальзывали, опять окольцовывали стан парня. Да-а-а. Это были оставленные на совместное удовлетворение собственного и Любиного тела. А как прохрипела девушка, моля его закончить терзать её, пощадить её иссякающие силы. Какими сладостными были его, подхваченный Любой, вскрики завершения получасового марафона. Какой тряпочкой выглядел его пенис, покинувший подёргивающееся влагалище. Все признаки нормального, да что там нормального, великолепного полового акта на лицо.

Любаша выжила в своей схватке с любимым, он гладит её по мокрым волосам, мнёт мочку уха. Так она и уснула. Дима лежит подле