Ликвидация безграмотности

мы, а ты.

— Здрасьте! Вроде ты тут и ни причём!

— А что я?

— Ну, чьи ноги я глажу?

— Наташины.

— А зачем?

— Не знаю.

— Ага! Не знаешь! Чтоб тебе было приятно.

— Надо же! Какой ты труженик. А я и не знала.

— Вот я и хочу знать.

— Что?

— Хочу знать, может, тебе неприятно.

— Тогда бы я тебе этого не позволяла.

— А по-человечески не можешь сказать: «Саша, мне приятно!»

— Не могу.

— Почему?

— Ты дурачок. Я стесняюсь, неужели непонятно?

Гордость распирала Сашкину грудь.

Теперь, во время сексуальных баек в школьном туалете, он всё также помалкивал, но с удовлетворением отмечал про себя, что он уже не последний в списке на ликвидацию безграмотности. Это Петька придумал такое название своим лекциям. По части описания пережитых эмоций от тихих ласк Сашка вполне мог тягаться с Петькой, тем более что тот, похоже, этому уделял мало внимания.

Основной лейтмотив его рассказов сводился к завершающей стадии любви, а вот здесь Сашка был полным профаном. Но он чувствовал, что они с Наташей медленно, но уверенно, идут к цели. И это было немного страшновато. Он не сомневался, что Наташа ещё девочка, что у неё никого не было. Собственно, она сама ему об этом откровенно сказала.

Как-то уже под Новый Год Наташа пришла к нему, а дома опять не было ни матери, ни братана. Они должны были вернуться поздно вечером.

Осознание того простого факта, что им никто не мешает, а главное, что в их распоряжении столько времени, осознание этого, до предела обострило их чувственность. Традиционные внутренние Сашкины тормоза, на которых прежде держались их отношения, похоже, отказали.

Он долго возился с её одеждой, ввиду зимы, Наташа упаковалась так тепло и основательно, что никакая пурга ей не была бы страшна. Сашка никак не мог разобраться с её поясом для чулок, его вроде бы можно было и не снимать, прежде они обходились без этого, но сегодня Сашке захотелось, чтобы пояс не мешал. Поэтому он попросил Наташу и она, рассмеявшись, помогла ему.

Господи, оказывается, он снимался вниз, как и трусики.

А вот трусики с Наташи Сашка ещё никогда не стаскивал. Под резинку руку запускал и много раз. Почти каждое свидание девочка позволяла ему это делать. Причём Сашка удивлялся, что, когда они сидели на стадионе, то получалось совсем иначе, по сравнению с тем, когда они делали это стоя.

Например, в тёмном подъезде её дома. Он прижимал Наташу к стене и трогал её рукой там, прямо по голому телу, под пальцами были кучерявые волосики, Сашка пытался двигать ладонь ниже, девочка охала, сжимала коленки, но вот тут он и применял тот метод, который так неудачно использовал когда-то у вешалки. Он продвигал свою ногу между её ног и теперь его ладонь была дерзка и свободна. До сих пор это была самая смелая ласка, которую они освоили. Безотрывно целуя её, он проводил пальцем вдоль влажной щёлки и пару раз едва не взвыл