Питер Пэн и Венди. Сон в летнюю ночь

уже точно знал, что ее окно открылось.

В тот день в ее состоянии впервые стало заметно улучшение. Мама с наслаждением наблюдала, как дочь с аппетитом поедает фрукты, свежеиспеченный хлеб и сыр, а вечером папа лично проследил, чтобы она выпила стакан теплого молока и съела печенье. Ей наконец-то разрешили принять ванну, расчесали густые ...локоны гребнем, позволили одеться и перед сном выйти прогуляться в сад. На ночь окно спальни закрывать не стали, ведь лихорадка отступила и можно было больше не опасаться сквозняков. Прежде чем лечь, Венди в задумчивости простояла у окна, подперев ладонью щеку и опираясь о подоконник локтями. Душевная боль отступила, пришла апатия, но в целом стало намного легче, просто ее пока мучила слабость. Уже лежа в постели, она впервые заставила себя вспомнить во всех подробностях не о мистере Гранде, а о Питере. Когда она засыпала, ее губ коснулась улыбка, а щек — легкий здоровый румянец.

— А, это ты, дамский угодник... — криво усмехнулся Питер, почесывая коту, только что прыгнувшему на подоконник, беззастенчиво подставленную шейку. Тот довольно улыбался, ластился и терся головой о ласковую мужскую руку. — Слушай, знай меру, — пристыдил кота Питер. — В конце концов я не к тебе пришел, мохнатый обжора. Рассказывай лучше, как тут моя девочка? Ты присматривал за ней? Хотя кого я спрашиваю... Тебя ведь только собственная персона интересует...

Кот, видимо, обиделся на такого прямолинейного гостя, протяжно мяукнул и был таков. Питер потянулся и закинул руки за голову, опершись спиной об оконный проем. Он сидел на подоконнике у настежь раскрытого окна, задумчиво улыбался и хитро щурился на звезды своими кошачьими глазами. Теплый ветер теребил расстегнутую рубашку на загорелой мускулистой груди. Сегодня он побрился, и его юное точеное лицо приобрело налет аристократизма. Волосы он, само собой, и не думал стричь, и они щекотали ему шею и щеки. Ему не хотелось торопиться, ему нравилось предвкушать.

Наконец Питер поднял правую руку и щелкнул пальцами. В ту же секунду прямо перед ним появился огонек, который тут же начал звенеть и метаться перед его носом. Питер поймал его с отточенной ловкостью и надменной небрежностью, поднес к себе зажатую в кулак извивающуюся и возмущающуюся маленькую красавицу и коротко поцеловал ее в кукольное личико. Динь зазвенела опять, хотя вытянуть зажатые руки уже не пыталась. Питер поцеловал ее снова, нежно и невинно, еще и еще раз. Динь смутилась, замолчала и сникла. Он знал, что она не сможет ему противостоять, как бы ни была на него зла. Она тоже это знала. Питер легко соскочил с подоконника, подошел к постели со спящей девушкой, перехватил Динь за крылышки и тряхнул ее над лицом Венди. Волшебная пыль засверкала в воздухе и медленно осела на нежных щеках, на сомкнутых веках, на длинных ресницах, на соблазнительно пухлых губках. Венди вздрогнула, что-то залепетала, замотала головой и сжала пальцами шелковую простыню. Динь беззвучно выпорхнула в окно и умчалась в 

---

Потеря девственности, Эротическая сказка, Романтика

---

Вернуться назад