Моя жена... би?! Часть 1: Сестра

общества на одну единицу.

* * *

Старенькая четырнадцатая, весело грохоча своими потрохами, катила по ночному городу. Поезд с «пополнением» прибывал в час ночи, ну ещё опоздал на час... Так что домой мы приехали только после трёх. Хорошо хоть это была суббота, а то «клевать мне носом» весь следующий день. Приехали, и сразу наша квартира оказалась переполненной людьми. Куда ни сунься везде родичи. Пока прибывшие мылись с дороги, жена разогрела очень поздний ужин или если кому нравится не менее ранний завтрак. Я усиленно зевал, показывая, что хочу спать, а Нина, Полина и Светлана Евдокимовна болтали, делясь сплетнями и новостями. После того как я чуть не уснул головой в тарелке меня, наконец, отправили спать. Уже засыпая, я слышал не прекращающееся журчание разговоров в кухни, перемежающее возгласами: «Да ты что... А она как... Вот ведь не знала... «!

Проснулся поздно, не сразу сообразив, кто и зачем гремит в кухне... Если моя лапочка сопит в обе дырочки, уткнувшись в моё плечо. С трудом вспомнил, что случилось и, не одеваясь, ещё в полудрёме побрел в туалет. Сделав свои дела, прошествовал в кухню выпить кофе, полагая, что в своей квартире могу ходить, так как привык. Там одуряюще пахло пирожками и что-то скворчало на сковородке. Поздоровавшись со своей второй мамой, включил чайник и тут же впервые за всё время получил отповедь:

— Ох уж эта молодёжь! В квартире молоденькая девушка, а ты в семейных трусах разгуливаешь!

— Но ведь все ещё спят, — попытался возразить я, с трудом сдерживая зевок, — да и семейники я не ношу...

— А вдруг она сейчас встанет и выйдет? — проигнорировала мои возражения тёща, — а тут ты! Почти голый?!

— Сейчас оденусь... — согласился я и побрёл в комнату одеваться.

Когда вернулся, Светлана Евдокимовна одобрительно глянула в мою сторону и поинтересовалась:

— Завтракать будешь? Я тут салатик сделала и пирожки...

— Я кивнул, — вдруг почувствовав зверский голод.

Когда я, уже насытившись, поглощал последний из предложенных мне пирожков, в кухню влетела Нина. Она, как и я, после постели была в неглиже. Тоненькая свободная сорочка, чуть ниже пояса и беленькие трусики. Я, как обычно засмотрелся на неё!

— До чего же хороша! Чертовка! — пронеслось в голове, — а как двигается!

Сказываются занятия художественной гимнастикой, да и сейчас спортзала не чурается... Она подбежала к маме, поцеловав её в щёчку, и несмотря на свои «диеты» схватила из миски горячий пирожок, тут же откусив половину.

— Как вкусно, мама! — завопила она, — я так соскучилась по твоей стряпне!

— И тебе доброе утро, милая! — съязвил я.

Она, отреагировав, подскочила ко мне и, поцеловав в щёку, проворковала:

— Милый, не будь букой! Сам вон, поди, уже сотый пирожок доедаешь... А мне и один попробовать нельзя? — и пребольно ущипнула меня за ногу, всё так же мило улыбаясь.

— Хватит Егоза шалить! А ну быстро умываться и одеваться! Какой пример сестренке показываешь, прогуливаясь в таком наряде? — ласково проворчала тёща.

— Уже... — и схватив