ху... хер! — поправилась она.
— Да был ли у тебя хоть один? — подразнил я её.
— Нет! И не надо! Мне достаточно... Нины... — чуть не плача произнесла она.
— А вот и нет! — с угрозой произнёс я, — сейчас у тебя будет парень! И я покажу тебе кое-что! — буквально выскочив из-за стола, схватил её за плечо.
Похоже, вид у меня был ещё тот, так как она побледнела, но не тронулась с места.
— Давай раздевайся! — продолжал пугать Полю я.
На скулах свояченицы появились красные пятна, и она с кривой ухмылкой спросила:
— Прямо здесь? Или, может, в комнату пойдём?
Уже не контролируя себя от злости, рванул за ворот её блузки. С треском отлетели оторванные пуговки, и остатки блузки сползли на локти.
— Раздевайся! — уже спокойно сказал я.
— Вот про это я и говорю! — процедила она, скидывая на пол порванную одёжку и расстёгивая замок юбки.
С тихим шорохом та упала на пол, и Полина, вышагнув из неё, с вызовом посмотрела на меня. Объёмистые белые груди просвечивали белизной сквозь бледно-розовые кружева лифчика. Соски тёмными буграми выпирали вперёд. На ней были одеты простые хлопчатобумажные трусики, и сейчас она ещё больше напоминала школьницу, правда, с большими как у взрослой женщины грудями.
— Остальное снимать? — по-деловому поинтересовалась Полина и, расстегнув лифчик, ловко сбросила его на пол, — нравится? — с вызовом спросила она, поведя плечами так, что соски заметно качнулись.
— А должно? — облизал я вдруг пересохшие губы и, протянув руку, сжал большой почти коричневый сосок между пальцами.
В глазах Полины появилось недоумение, и я ощутил, как почти мгновенно затвердел в моих пальцах сей орган. У меня в животе всё ухнуло, и я почувствовал острое желание и эрекцию. А штаны заметно оттопырились в паху. Её рот приоткрылся, и красный горячий язычок пробежал по губам. А тело чуть задрожало, выдавая её с потрохами.
— Хочется? — уверенно произнес я.
— Н... нет... — выдохнула она с усилием.
— Да-а! — передразнил я, — ещё как хочется! Если я сейчас тебя начну ласкать... Ты потечёшь и будешь умолять меня трахнуть тебя!
Мгновенно всё, поняв и, сжав пальцы, так что они побелели, с силой потянул сосок вперёд. Когда она, потеряв равновесие, шагнула вперед, ухватил её свободной рукой за плечо и, развернув, прижался к обнажённой спине. Мои руки уже по-хозяйски стали тискать её груди, сжимая и поглаживая мягкую плоть. Наклонившись к ...ушку, стал нашёптывать:
— Ты просто завидуешь! Хочешь нас поссорить? — и стал тереться о напряженные ягодицы своим вставшим членом.
— От... пус... ти... — обречённо простонала Полина.
— А если не отпущу? — прикусил я её ушко, — побежишь жаловаться маме? Или позвонишь сестре?
— Ох-х-х... — выдохнула она.
Мои усилия не пропали даром, и штаны вместе с трусами сползли вниз и эрегированный орган стал тереться о её поясницу. Поли задрожала, а моя рука, скользнув по телу, легла на её промежность, а язык проник в ухо и стал её облизывать.
— Нее... надо... — опять простонала она, теснее прижимаясь ко мне.
— Нравится? — я