Солдатка

средний класс, — ответил я. — Сейчас они уже на пенсии.

— А вы когда приехали в Израиль? — спросила она.

— В девяностом году. Мы давно уже здесь.

— А я недавно. Четыре года всего. Я по программе «Наале» приехала.

— А откуда ты?

— Из Кирова. А вы?

— Из Ленинграда. То есть, из Санкт-Петербурга.

— Понятно.

— А кем работают твои родители?

— У меня нет родителей. Мама погибла в аварии в прошлом году, а отец нас бросил, когда я была совсем маленькая. Куда я могу положить свои вещи?

— Вот сюда, — я поставил рюкзак девушки в свой кабинет. — Тут будешь спать. На диване. А я — у себя в спальне. Вот здесь можешь положить винтовку.

— Спасибо... Евгений, а кто вы по-специальности?
— Никто. Меня в свое время по голове шарахнули. После этого я заболел. Теперь получаю пособие по-инвалидности. Раньше подрабатывал сторожем, теперь вообще не работаю.

Девушка удивленно посмотрела на меня.

— И вы так спокойно об этом говорите!...

— А чего скрывать? «Шила в мешке не утаишь».

— Знаете что, Евгений? — вдруг спросила она. — Давайте, я запишу ваш телефон.

— Хорошо. Записывай, — я продиктовал номер своего сотового телефона.

— Сейчас проверю, правильно ли я записала, — она набрала мой номер, и мой «пелефон» зазвонил.

— Ой, какой у вас звонок интересный! — воскликнула солдатка. — Что это за музыка?

— Это вторая часть «Кислорода» Жан Мишель Жара. Знаешь такого композитора? — Нет...

— Хочешь, поставлю?

— Давай!
Я достал диск, на котором были записаны два альбома Жара: «Кислород» и «Равноденствие». Включил стереосистему и поставил диск на лазерный проигрыватель. Когда по комнате разлились волшебные звуки электронной симфонии, девушка удивленно замерла, сидя на диване и восторженно посмотрела на меня. Она никогда не слышала ничего подобного.

— Это и есть «Кислород»? — спросила она меня.

— Да, — сказал я. — Это моя самая любимая музыка. Я каждый день ее слушаю. Она максимально соответствует состоянию моей души.

— Класс!

— Нравится?

— Очень!

— Ну, сиди, слушай, а я пойду пока чайник поставлю. Будешь чай пить?

— Мне — лучше кофе.

— Растворимый?

— Да. С сахаром. Одну ложку кофе и две сахара.

— Хорошо. Тебе большую чашку?

— Среднюю.
— Сейчас сделаем...

Хорошо, я заранее отфильтровал воду! Перелив из фильтра воду в электрический чайник, я включил его и вернулся в комнату.

— Это первая часть симфонии. Я ее называю: «Жидкий кислород».

— А разве кислород бывает жидким? — спросила меня Лера.

— Конечно! При очень низкой температуре. Меньше минус ста градусов Цельсия. Я точно не знаю. Знаю только, что на Земле в естественных условиях такой температуры не бывает. То есть, в обычной, земной природе, кислород в жидком виде не встречается. Только в космосе.

— Да, эта музыка, вообще, такая... Космическая!
— Моя покойная бабушка ее называла «голубой» музыкой. В смысле, «небесной». Музыка небесных сфер...

Чайник закипел, и я пошел разливать кофе. Себе взял большую, полулитровую кружку, Лере — поменьше, на триста миллилитров.

— Может, перейдем на кухню? — спросил я девушку.

— Да, конечно! — она поднялась с дивана.

Между тем, первая часть симфонии плавно перешла во вторую.

—