Попутчица

закивала головой, что понимает:

— Rоzwiеdziоnу. — Оказывается в наших языках довольно много похожих слов!

Я же без особых проблем понял, что и попутчица уже побывала замужем, правда совсем недолго и в отличие от меня у нее детей нет, но вот в свои 26 лет понимает, что пора бы и о ребенке (dziесkо) подумать. Сейчас она возвращается домой из Гданьска, где гостила у старшей сестры, а работает в компании сотовой связи (siеć kоmórkоwа) — здесь она тоже, не будучи уверенной, что я правильно пойму, покрутила передо мной своим айфоном, но что такое «коморковый телефон» я знал и в ответ закивал головой:

— Так, розумею.

Мы еще о чем-то болтали, пытаясь более-менее доступно рассказать друг другу свои жизненные истории. Я изредка бросал взгляд в ее сторону, все больше восхищаясь копной светло-русых кудряшек, собранных на затылке в непослушный пучок.

А когда проехали Слутово, в паре километров от Реча, вдруг ни с того ни с сего, с лобового стекла отклеился видеорегистратор, до этого крепко висевший там почти год, и, брямкувшись о панель, свалился Агнешке между коленей. Машинально я протянул туда руку в попытке поймать вздумавший сбежать гаджет и получилось так, что моя ладонь погладила ее ногу. Ну, даже не погладила, а скорее я похлопал ладонью по ее ноге, желая ухватить регистратор за черный шнур.

— Пшепрашам, — пролепетал я, извиняясь, наверное, даже покраснел, и убрал руку с теплого бархатного бедра. Агнешка в ответ улыбнулась и, неожиданно потянувшись ко мне, поцеловала в щеку. Не чмокнула, не прикоснулась губами, а именно поцеловала, как целуют близкого и родного человека. Ошарашенный таким неожиданным событием, я повернулся к ней, не веря случившемуся, одновременно пытаясь краем глаза следить за дорогой, но, поняв, что это не так просто, притормозил и остановился на съезде на боковую дорогу, ведущую то ли на какой-то хутор, то ли еще куда...

— Агнешка... — начал я, совершенно не зная, что сказать дальше, но девушка снова улыбнулась и еще раз поцеловала меня теперь в губы — более долго и страстно. Я обнял ладонью ее голову, еще плотнее прижимая к себе и почти кусая ее, а потом с радостью впустил ее язык и тут же вытолкнул его своим языком, уже сам забравшись ей в рот, а свободной рукой залез под футболку, сжимая ладонью тонкие кружева лифчика. Не знаю, сколько продолжалась наша борьба языков, но все же у меня хватило сил оторваться от девичьего тела, включить передачу и проехать метров десять вглубь по грунтовой дороге, подальше от оживленной трассы. За эти несколько секунд Агнешка сдернула с себя футболку, расстегнула пуговицу и приспустила шорты, а я, еще до того как остановиться и заглушить двигатель, сумел достать из бардачка презерватив.

На задний ряд Агнешка перебралась первой, и пока я лез за ней, на ходу расстегивая джинсы и разрывая зубами упаковку, она избавилась от узких шорт и трусиков, но лифчик расстегивать не стала, протянула