Мечта

бы Алик сказал, что он уже почти год, как спит с её отцом и матерью. Используя своё мужское обаяние и умственные способности, он добился от неё двух маленьких уступок: Вероника отпустила его спать в казарму, и пообещала не говорить родителям о предстоящей свадьбе, пока он не даст ей на то своё согласие. Она любила Алика, была уверена, что и он её любит, считала, что она для него является наилучшим вариантом, а то, что она досталась ему не девственницей, он сам сказал, что это пустяки, и она не понимала, что может воспрепятствовать их свадьбе.

— Мне ещё год служить, — лепетал Алик.

— Папа имеет право разрешать солдатам жениться при определённых обстоятельствах. Эти обстоятельства налицо: зимой я забеременела от тебя!

— Ты долго думала?

— Я не хотела тебе говорить, надеялась, что ты и так на мне женишься, а ребёнок будет сюрпризом. Но ты вынудил меня признаться.

Всё-таки Алику удалось уговорить её помолчать некоторое время. Ему надо было собраться с мыслями, принять решение. Каникулы только начались,...впереди всё лето, успеем и сказать, и свадьбу сыграть. Он надеялся на чудо, которое произойдёт, и благодаря нему разрешатся все его проблемы.

Оно и произошло, но пришло не с той стороны, откуда его ждал Алик.

Несмотря на пребывание в доме Вероники, Анна Ивановна не изменила график работы Алика, и он продолжал навещать её подруг, как и прежде, по три раза в неделю. Вечера он проводил с Вероникой, лгал ей, что занят армейскими делами, а поскольку он каждый раз с избытком удовлетворял её ненасытное тело, то и подозрений с её стороны никаких не было. Всё-таки, тренировки по индийской книжке давали о себе знать. Анна Ивановна тоже, как обычно, в свой срок приняла его в своё лоно. Необычное началось позже, когда у Алика, при мочеиспускании, начались рези. Он сразу понял, в чём его проблема, и только не мог вычислить, от кого к нему пришла беда. После того, как Анна Ивановна познакомила его со всеми своими подругами, и предупредила, чтобы у него на стороне не было контактов, он держал данное ей обещание, и кроме её адресов, никого не посещал. Не будь Вероники, он бы смело сказал Анне Ивановне о своей болезни. Но у него были сомнения, которые можно было разрешить, только проверив всех его пациентов, включая генерала. А что, если все они больны? Но и у Вероники он не мог спросить: тогда надо было ей признаться, что у него были контакты на стороне... Всё же, с ней ему было говорить проще всего, и он задал ей вопрос:

— У тебя в Москве есть парень?

— Я что, такая страшная, что, кроме тебя, на меня никто не глянет?

— Ты с ним спала?

— Я думала, мы об этом договорились, раз и навсегда.

— Я не то имею в виду. Во мне говорит не ревность, и не любопытство. Вопрос чисто медицинского плана.

— И