Превратности судьбы

вечность в неизвестности. Каждая секунда тянулась дольше часа. Сознание рисовало самые страшные картины моих мучений. Я не плакала. Глаза были почему-то совершенно сухими, и слез не было, хоть я и старалась. Мыслей не было тоже. Только что-то жесткое и тяжелое поселилось внизу живота, изредка по телу пробегала холодная, мелкая дрожь.

Открылась дверь. Вошел Сэм. Как и тогда, внизу, рывком поднял меня на ноги и толкнул к двери. Ноги не слушались. Он взял меня сзади за плечи и повел вперед. Во дворе меня ослепило яркое солнце. Было начало лета, а солнце на Севере в это время всегда ослепительно яркое. Вокруг стояли все вчерашние постояльцы таверны. Сэм подвел меня к столбу и начал распутывать веревки на руках. Меня снова охватило оцепенение. Развязав руки, он распустил шнуровку на платье и сдернул его вниз. Кажется, кто-то отпустил какую-то скабрезную шутку, но ее никто не одобрил. Затем Сэм поднял мои руки вверх и защелкнул на запястьях металлические кольца. Теон держал в руках кнут. Я подняла голову вверх, взглянула на синее-синее небо и закрыла глаза. Я будто смотрела на все это со стороны. И здесь была не я, кто-то другой, но не я. Я — Дария, последняя из рода Северных Королей.

За спиной раздался свист, кнут начал свое движение в воздухе. Еще минута и мое тело обвила раскаленная змея. Я дернулась и подалась вперед, но наткнулась на шершавую поверхность столба. Снова свист и снова обжигающая боль на спине. На третьем ударе кто-то закричал. Кто-то? Да ведь это я. Но почему звук идет, будто со стороны? Четвертый, пятый. Я уже плохо держалась на ногах и только поднятые вверх руки не позволяли мне упасть на землю. Тело, казалось, опустили в кипящую смолу. Каждая частичка кожи горела огнем. Я уже не кричала, скорее хрипела. На девятом ударе мир вокруг вдруг сжался в крохотную сферу и закрутился на своей оси. Быстро, очень быстро. И я начала проваливаться в огромную черную дыру. Я пыталась ухватиться, удержаться, но неведомая сила несла меня вниз. На десятом ударе я потеряла сознание.

Очнулась я от холодного прикосновения к раскаленному телу. Меня окатили водой из ведра. Я лежала на животе на какой-то тряпке. Сознание медленно возвращалось в действительность. Теон прошептал мне на ухо:

— Ну что, девочка, теперь ты примешь решение? У тебя есть три дня. Потом мы отправляемся в путь.

Остальное я помню с трудом. Помню, что оказалась в своей комнатушке, помню какую-то женщину, она меня чем-то натирала, и боль становилась меньше, помню, что проваливалась куда-то, а потом снова всплывала на поверхность, будто выныривала из воды. Сколько это длилось, не помню. День, два, месяц, год...

На самом деле прошли два дня. Жена хозяина таверны чем-то смазывала следы от кнута не моем теле, и они уже почти исчезли. Я даже с удовольствием начала есть то, что она мне приносила.

— Пожалели тебя, бывает намного