Петька и Анька пулеметчица

гортанный звук и часто захлопала длинными ресничками. Петька подержал ее в таком состоянии еще секунду и начал, в буквальном смысле трахать ее в рот. У Аньки на глазах тут же сверкнули капельки слез. Одна капелька, оставив влажный след, скатилась по щеке и угодила на простыни. Другая капелька проделала такой же путь, но упала Петьке на колено.

Петька с каждым разом все быстрее и резче двигал бедрами, не оставляя Аньке ни единого шанса вдохнуть воздуха. Он видел, как ее короткие волосы взлохматились и теперь отдельными мятыми прядями торчали в разные стороны. Наконец, он отпустил ее. Анька откашлялась, отпрянула, обидчиво посмотрев на Петьку, но еще продолжала поглаживать свою киску. Петька ухмыльнулся. Немного отдышавшись, Анька, не сказав ни слова встала перед ним на четвереньки и выгнула спинку с изяществом дикой кошки.

— Анюта, — произнес Петька, поразившись ее красоте.

Она поглядела на него через плечо, моргая заплаканными глазами и плавно вильнула попой. Петька подумал, что будь у нее там хвостик, он бы так же изящно вильнул перед его лицом.

— Лиса, — сказал Петька, сильно растянув последнюю гласную.

Он свел ноги Аньки вместе. Широко расставив пальцы, он ухватился за ее талию и направил девушку к своему члену. Анька начала тихо постанывать. Ее узенькая щель стала еще уже из-за сведенных вместе ног. Но несмотря на это, благодаря сокам, текущим из девичьих недр, член Петьки очень плавно продвигался внутри.

— Ммм... любимый, — говорила Анька, иногда прерываясь на стон, — прошу... ммм... поцелуй меня.

Петька, не вынимая члена из киски, медленно нагнулся, обхватил Аньку за потное тело и поднялся уже с ней. Его губы сначала соприкоснулись с влажной от слез Анькиной щекой, потом с уголком ее рта и, наконец вплотную прижались к ее губам. Тогда, он почувствовал, как начали поигрывать их языки. Анька продолжала стонать при каждом толчке, но все ее звуки гасли в их немного неудобном поцелуе.

Анька снова уткнулась в постель, а Петька почувствовал, что вот-вот взлетит над землей. Ему в голову один за другим ударили электрические разряды, а тело его напряглось в районе паха и извергло потоки теплого семени Аньке в мокрую щелку. Анька перестала стонать. Петька, плывя в бездонном блаженстве сладостно закрыл глаза.

Открыл он их только ранним утром. Солдаты в комнате тихо посапывали. Кто на койках, а кто на мягких перинах, устеленных на полу. Анька тоже была в комнате. Ее голова была все так же прикрыта косынкой, немного съехавшей ей на глаза, а грудь с глубокими вдохами приподнимала одеяло.

Петька вздохнул, испытав небольшую досаду, потом прикрыл глаза и постарался ни о чем не думать. Но перед тем самым моментом, как он снова провалился в сон, в его памяти всплыла одна фраза, произнесенная когда-то Анькой: «Странно это всё-таки».

— А может быть и не странно, — произнес Петька в глухую пустоту.