Петля времени

вдоль ключиц к соску. Он отодвигает и откидывает сиденье вниз, я перебираюсь к нему и сажусь сверху. Бельё я так и не надела. Не люблю, когда страсти мешает что-то. Он обхватывает меня за бёдра. Я начинаю двигаться в нашем ритме, словно и не прошло стольких лет, прожитых порознь.

Постепенно светает. То, что было ночью, лишается пьянящей романтики. Мне хорошо, но нет ощущения связи времён, скольжения между ними, когда прошлое и настоящее схлестнулось в одном мгновении. Прошлое, ворвавшись на миг в настоящее, так и не стало им. Насмешка времени, изогнувшись, затронув, схлестнув двух ушедших людей, продолжила свой путь.

Подвезла его к его дому. Поцеловала напоследок. И его руку. Когда я научилась целовать руки своим мужчинам?

— Благодарю... За то, что оказался рядом, когда был нужен больше всего... За то, что всегда был в моей жизни, мой Учитель. Я не потревожу тебя. Обещаю. И... прости меня.

Он обнимает меня долго и крепко. Понимаю, что это — всё. Выходит, осторожно прикрыв дверцу. Провожаю взглядом, закрываю глаза, выдавливаю набежавшие слезинки, завожу мотор и тихонько уезжаю. Возвращаюсь в совершенно чужой номер. Недоумеваю, как это вообще могло случиться со мной. Собираю вещи. Поднимаю ошейник. Оставить в гостинице? Для насмешек? Не для меня.

Несколько дней спустя... Ошейник. Чёрный с серебром. Возможность вернуться. Не для меня. Не мой мужчина, не мой партнёр. Беру его в руки... в последний раз. Открываю заслонку печи и швыряю рядом с только что брошенным поленом. Оно пощёлкивает, выстреливает пляшущими искрами. Заворожённо смотрю на ошейник. Он выгибается, занимаясь в последнем танце смерти. Выгибается, как змея, и замирает в безмолвном напряжении, пока его края не начинают обугливаться. Живой. Умирающий. Сражающийся со смертью. Сдающийся более сильному противнику — огню. Краска пузырится и превращается в чёрные спёкшиеся комочки. Не в силах больше смотреть на это, иду в парилку. Возвращаюсь несколькими минутами позже. Открываю печь — выгнувшийся обуглившийся скелет, уже мёртвый, закончивший свою пляску смерти. Возможность вернуться и моя очередная победа. Победа ли? Победа может обернуться поражением, а свобода — жесточайшей привязанностью. Бывает по-разному...