Питер Пэн и Венди. Сон в летнюю ночь

трепыхались на ветру, словно львиная грива, а чувственный рот кривила усмешка. В ухе сверкнула золотая серьга, и блеск украшающего ее камня ни с чем нельзя было перепутать.

— Кто вы? — ошарашенно выдохнула она.

— Питер Пэн к Вашим услугам, леди, — он протянул ей руку, на среднем пальце которой красовался массивный золотой перстень-печатка, но Венди отдернула свою, покачнулась, потеряла равновесие и непременно упала бы с крыши, если бы Питер снова не ухватил ее за талию, отводя от края и крепко прижимая к себе. — Вы просто притягиваете к себе неприятности, — улыбнулся он ей в лицо, пожирая взглядом сочные беззащитно разомкнувшиеся алые губки, которые только что с такой страстью целовали другого мужчину и были готовы на все.

— Отпустите... — ее в очередной раз обдало жаром от этого его взгляда и прикосновений.

— Я уже отпускал один раз, и Вы чуть не упали...

— Я... буду осторожна, — едва справляясь со своим голосом пролепетала Венди. Она почти не чувствовала ног от страха и волнения. Все произошедшее просто в голове у нее не укладывалось.

— Разрешите я доведу Вас до ближайшей трубы? Там Вы сможете присесть.

Венди нечего было возразить на это, и, несмотря на то что ей очень хотелось вырваться из горячих и беззастенчивых объятий незнакомца, она все же взяла себя в руки и осторожно пошла вместе с ним по пологому скату крыши к трубе, а затем аккуратно на нее села, держась за его руку. Чувствовала она себя крайне глупо, беспомощно и нелепо.

— Как мы оказались на крыше? Кажется, все произошло слишком быстро... — как можно спокойнее и вежливее поинтересовалась она, с опаской оглядываясь по сторонам.

— А... ну... видите ли... я умею летать, — усмехнулся Питер, беспечно пожав плечами.

— Никто не умеет летать! — нахмурилась Венди. Сейчас ей точно было не до шуток.

— А я умею, — качнул головой Питер, бессовестно разглядывая свою похищенную леди. Ее каштановые локоны, цветы в волосах, ленты, кружева, кринолин трепыхал ветерок, ее соблазнительные белые груди вздымались над тугим лифом, щечки алели от стыда, густые ресницы часто хлопали, словно она вот-вот была готова заплакать. Впрочем, держалась она смело для ее положения. Возможно, от шока она еще не успела его полностью осознать, но паниковать ей уже можно было начинать вовсю. Питер вспомнил, какие у нее нежные маленькие розовые соски, и в паху у него мучительно заныло.

— Не говорите глупости, сэр, — холодно заявила упрямица.

— Не такая уж это ...и глупость в сравнении с тем, что вытворяли Вы в доме судьи с первым повесой Лондона...

— Он... он не повеса! — чуть не задохнулась она от возмущения, — Он мой жених! Как Вы смеете!

— На Вашем месте я бы по крайней мере дождался официальной помолвки...

— Да Вы... Вы! — Венди попыталась встать, но голова у нее закружилась, и она тут же опустилась обратно, чтобы вновь не попасть в цепкие руки этого наглого типа. Она окинула его очередным презрительным и