Любите своих жён, с которыми развелись...

Она обхватила мою голову руками:
— Саша... Саша... Сашка, — между стонами, которые становились всё громче, говорила она.
Людмила мотала головой, сжимала руками соски на грудях и вдруг с силой сдавила меня коленями, издав длинный и протяжный стон.
Мы замерли. Оба. Тяжелое ее дыхание стало понемногу возвращаться в обычный ритм. Вдруг она резко села, притянула к себе и ее губы нашли мои. Она долго благодарила меня губами, языком, который прошел по моим зубам, нёбу, дёснам..
— Спасибо тебе, Сашка, — наконец, оторвалась она от меня. — Подожди, а как же ты? — она посмотрела туда, вниз моего
живота. Там моя пиписька нервничала. И небезосновательно.

— Да ладно, — сказал я — Переживу.
— Ложись, — даже не сказала, потребовала Людмила.
Дальше последовало тоже самое, что только что было. Но наоборот. Людмила поставила мне безешку в шею. А потом повела своими шикарными грудями по моему телу вниз, попутно губами касаясь моей груди, рук, живота... Но я даже не предполагал, какой она припасла мне в итоге подарок: расположила, груди так, что мой член оказался аккурат между ними. Сжав их руками, она стала двигаться верх вниз... Когда мне оставалось всего несколько шагов до пика блаженства, она выпустила мой член из своих очаровательных тисков. Но не от себя. Как когда-то тогда, давно, взяла его в рот
— Саш, кончай, когда хочешь, — сказала она. И терпеть мне тоже оставалось немного. Людмила тоже кое-чему подучилась за то время, что мы не жили вместе. Член, головку обхватывали ее очаровательные губки, одна рука трудилась на стержнем, другая — ласково и нежно теребила мои яйца...

И вот, когда мой вулкан должен был низвергнуться, произошло то, что совершенно не ожидали ни я, ни супруга.
В дверь нашего летнебанного ложа загрохотали кулаки в дверь:
— Мама, мама, ты здесь? — рвалась в наше «супружеское ложе наша двадцатилетняя дочь. — Мама, я тебя обыскалась..
— Здесь я, — крикнула Людка, — душ принимала. Сейчас приду... И положила палец мне на губы, а по глазам понял, хотя бы икну, я её потом лет ещё тридцать не увижу. Скорее — она меня и только в гробу. Я кивнул головой. Она тоже кивнула головой и расслабилась...
Ага!
Я резко притянул ее к себе. Она этого не ожидала. Я резко притянул её ухо к своим губам (попал):
— Придёшь ко мне, когда доча уснёт?
Людка молчала и думала секунду, не больше
— Только сам не усни, чёрт старый...