Графиня Мила: Обращение

Сначала сделай то, для чего ты рожден — доставь мне удовольствие. Наклонись и лижи!

Она медленно приподняла лодыжку ноги верх, чтобы мне было удобно взять ее. Я послушно наклонился, аккуратно взял ее ножку в руку, другой рукой опирался о пол, чтобы не упасть. Прильнул своими губами к коже ее ножки, голой и прохладной, как мороженное, обернутое в бархат. Вытащив язык, я проводил им, обтираясь о каждый пальчик, что выглядывал из туфельки, потом проводил губами и щекой там же, где только что намачивал языком. Обтираясь нижней губой, я стал подниматься все выше и выше. Но заветная часть так и оставалась скрытой для меня тенью. Когда я приблизился к коленке и поцеловал ее, Мила не выдержала и слегка раздвинула ножку, показав свою маленькую, набухшую сладость, из которой уже сочилась белая смазка. Вскоре она сильно раздвинула ноги и задрала их повыше. Мои губы отлетели от гладкости ее ноги. Я подполз поближе и втерся сразу всем лицом в ее подушечку, которая пружинила на моих губах и носе, выделяя каждый раз порцию кисло-сладкого сока. Почти сразу и приоткрыл рот, захватив немного ее плоти под зубы, и резко выплюнул в нее язык, напряженный как мой на тот момент член. Им я стал дергать внутри ее верх-вниз и по сторонам. Очень скоро она застонала, заорала и стала сама мне помогать. Прижала руками мою голову за затылок сильнее к себе, что я слегка стал задыхаться, и начала двигать тазом и всем своим животом по кругу. Глаза, в отличии от носа и губ, которые сейчас были в жару ее промежности, были свободны. Я приподнял их и увидел сквозь прекрасные горы груди ее голову, которую она закинула верх от наслаждения. Пупок на животе дергался в такт оргазма, который вскоре полился по моим губам, а затем и хлынул со страшной силой, заливая весь мой подбородок и попадая внутрь рта. Последние капли она влила в меня, дергая животом мне в лицо.

Очень тяжело дыша, чуть ли задыхаясь, она отпустила меня. Она и раньше так дышала после секса, поначалу я боялся за нее, думая, что перестарался, но потом привык, так как так происходило каждый раз. Иногда после такого она еще хотела моего члена, но иногда нет. В такие случаи, я выходил из комнаты и находил какую-нибудь служанку дома. К ним Мила меня не ревновала. Подходил к ней и рассказывал, что госпожа Мила получила удовольствие и отпустила меня, а я возбудился. Она меня серьезно выслушивала, а потом говорила:

— Что ж, пойдем. Я тебя утешу. — И слегка улыбались.

Они никогда никуда не ходили, а прямо там, где я к ним подошел: в коридоре, в зале, во дворе, все равно во всем доме только этим в основном и занимаются, становилась на колени спинкой ко мне и задирала высоко, до спины юбку. Большие бедра смотрели на мои ноги. Я снимал трусы