МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 8

окажемся в месте, которое французы так очаровательно называют bоsquеt (роща (фр.) — прим. переводчика), или, попросту говоря, в кустах!

— Я полагала, что он сначала попросит меня, — сказала Джейн, но она никогда не ревнует к таким вещам. Кроме того, на правах старшей сестры, я имею привилегию пользоваться такими возможностями первой. — Конечно, дорогая, но не изнуряй его, — добавила она, и все равно меня поцеловала.

Прошлой ночью мы снова обработали Филиппа. Мне кажется, он потихоньку «просыпается». Джейн оседлала его и получала удовольствие от его члена, в то время как я сидела на его лице и удерживала его нос между своими ягодицами. Мы схватили его вдвоем в кровати, когда Сильвия уже крепко спала. Бедный, дорогой человек, он очень боится, что она услышит.

— Ты выполнишь свой долг перед нами, дорогой Филипп. У тебя есть на это первое право, не так ли? — к его отчаянию спросила Джейн. В тот момент она уже скакала вверх и вниз на его члене, сладко раскачиваясь своими бедрами. Я на мгновение приподняла свой задок, и он, фыркнув, застонал: «Оставьте меня, оставьте меня!» Тем не менее, когда он начал извергаться, он схватился за мои раздвинутые бедра и, — сознательно ли, случайно ли, — провел языком вокруг моих любовных губок, которые к тому моменту были очень влажными, и я действительно обильно оросила его своим нектаром, в то время как Джейн изливала свои соки на его тестикулы.

— Тебе на самом деле это не нравится? — спросила я его после всего, когда наши обнаженные тела прижимались к нему с обеих сторон. Мы сильно дразним его дорогим дядей Реджи, рассказывая о том, как он пользовал нас обоих. Джейн лежала позади него и держала его за руки, пока я поигрывала с его вялым, липким членом. Это снова сделало его наполовину набухшим, и во многом против его упрямой воли.

— Как ты смеешь заставлять меня подчиняться тебе? — стонал он, но даже в освещенной луной комнате было видно, что лицо и шея у него покраснели. Насколько он делает вид, что ненавидит это, настолько же ему это и нравится, когда я обхватываю ладонями его яички, а Джейн в то же самое время массирует его инструмент.

Джейн заставила его повернуться и поцеловать ее, сказав, что крикнет Сильвию, если он этого не сделает. Пока он это проделывал, я удерживала их головы вместе, и потирала свое сокровище о его член, а затем взяла ленту и крепко обвязала ее вокруг его корня, чтобы поддержать его.

— Ты развратный мальчик, — подразнили мы его тогда, а потом оставили, как я полагаю, в полном оцепенении.

Из дневника Филиппа

Мое несчастное, потерянное настроение никогда не покинет меня. Я в этом абсолютно убежден. Я стал игрушкой в руках греховной пары. Слава Богу, что никто никогда об этом не узнает!

Я также благодарю небеса за Дейзи, которая быстро становится спутницей дорогой Сильвии. Их невинный смех часто достигает меня среди моих страданий.