Морская ракушка

Но когда пират рассказывал про то, как наказывал дочь, он умолчал о других пикантных гранях их отношений, возникших после наступления её совершеннолетия, и там явно не обошлось без инцеста.

Проводя долгие месяцы в плавании вместе с дочерью, он частенько приходил по ночам к ней в каюту. Не знавшая иного воспитания, кроме отцовского, несмышлёная девчонка не находила в этом ничего противоестественного. Она с нескрываемым удовольствием показывала папе всё, что полагалось скрывать от посторонних мужских глаз. Именно он дал такое меткое прозвище — «Морская ракушка» — сначала её киске, а потом и самой дочке. Ей очень льстило, когда он называл её так на людях, поскольку в этом был скрыт некий интимный оттенок, о котором было известно лишь им двоим.

Как правило, события всегда развивались по одному и тому же сценарию. Вечером она ложилась в свою кровать и притворялась спящей, а отец сидел в своей каюте далеко за полночь, склонившись над картами. Наконец, он задувал свечу, неслышно ступая, подходил к двери, медленно открывал её и какое-то время стоял на пороге. Заслышав мерное сопение, плавно, словно тень, приближался к девичьей постели и садился на край.

Попасть в каюту девушки было можно только через небольшую малозаметную дверь в каюте капитана, но никак не снаружи. Так он ограждал её от возможных посягательств со стороны команды, поскольку знал, что спать она всегда ложится нагишом. Он сидел в изножье кровати дочки молча несколько минут, будто убеждаясь, что она крепко спит, хотя они оба знали, что это вовсе не так. Она подыгрывала ему, нарочно сопя курносым носиком, при этом всегда к его приходу заранее переворачивалась на спину и будто невзначай раскидывала «во сне» широко в стороны бёдра.

И вот он поворачивался, медленно приподнимал обеими руками край одеяла, всё больше оголяя безмятежно разведённые красивые стройные ножки. Одновременно второй слой одела накрывал целомудренно лежащие поверх первого слоя руки дочери. В конце концов вся верхняя часть её тела по самую шею вскоре оказывалась укрыта сложенным вдвое одеялом, а нижняя — совершенно оголена.

Девушка, конечно, слышала о существовании трусиков, но никогда их не надевала, тем более перед сном. Она была совершеннолетней, и на её лобке и половых губках давно начали расти упругие кудряшки, но она регулярно сбривала их папиной опасной бритвой. Он не просил её об этом, она делала это сама. Потому что видела, как его заводит вид и вкус её голенькой безволосой письки. А ещё потому что ей самой нравилось воспринимать отцовские ласки, чувствуя себя рядом с ним маленькой беззащитной девочкой.

Пирату доставляло огромное удовольствие застать дочь «спящей» под одеялом в такой развратной позе. Он подолгу рассматривал её ничем неприкрытые прелести, освещённые тусклым светом палубного фонаря, который с трудом пробивался сквозь крохотный иллюминатор под самым потолком.

Гладко выбритая половая щелочка этой юной плоскогрудой прелестницы выглядела крайне аппетитно и действительно напоминала морскую ракушку. Пара округлых белоснежных складочек ощутимо выдавалась вперёд от лобка, плотно