Собеседование

не рассчитав сделал им движение вперед. Член со всего размаха врезался в острые коленки женщины, соскочил в ложбинку между ними, и припечатанный сзади бедер мужчины натянув уздечку и кожу на головке тревожно замер. Мужчина от неожиданности взвыл. Резко сдал бедрами назад, освобождая член из плена, охнул, обхватил рукой натянутый орган, дернул его и спустил! Жирная белая капля выстрелила из головки и свернув на солнце плюхнулась на бедро Елены Эдуардовны, жирной белой кляксой растекаясь по ее загоревшей коже. Член еще пару раз в холостую дернулся и замер, так больше и не выстрелив спермы. Мужчина, шумно выпустив из себя воздух, расслабленно упал на стул и тряпичной куклой обвис на нем. Елена Эдуардовна, выпрямившись села, внимательно осмотрела кляксу у себя на ноге и поковыряла в ней ярко красным ноготком, размазываю маленькую лужицу. Затем подняла пальчик, осмотрела и выгнув его вытянула руку в стороны тряпичной куклы.

— Коленька, мальчик мой, что это? — мягким воркующим голоском поинтересовалась она, но в этом мягком голоске было столько льда, что у меня по спине толпой, пробежали холодные мурашки.

Тряпичная кукла встрепенулась, собралась и тревожно замерла.

— Это сперма, — как то не совсем уверенно пролепетал Коленька. — Это моя сперма Елена Эдуардовна, — немного более тверже повторил он.

— Коленька, это херня какая то, а не сперма!, — злой кошкой прошипела женщина и взревев добавила — Это полная ХЕРНЯ! Ты слышишь меня, зятек!?

Зятек!? Я обомлела! Тяжело переваривая услышанное расплавленным от возбуждения мозгом.

— Ты в кого сегодня спустил, хер бродячий? Я тебя спрашиваю? — продолжая шипеть женщина — Ты чью пизду сегодня оплодотворил? Отвечай! Людку? Секретаршу? Ты думаешь я не знаю? Я всех блядей твоих знаю... Что молчишь? Отвечай! Я хочу знать кто она!

Коленька обледенел, и как школьник на уроке пролепетал — Ну какая Людка! Какие бляди, мама! Это все Маша.
— Какая Маша? Я всех блядей твоих знаю, нет там никакой Маши.

— Как какая Маша? Жена...

Елена Эдуардовна порываясь еще что то сказать, так и замерла с открытым ртом.

— Ну вот, что ты мне тут брешешь. Я что? Своей дочки не знаю, что ли? Трахаться да, она любит, но к сперме она полностью равнодушна. И ты хочешь, чтобы я поверила в то что это она опустошила твои яйца? — с явным недоверием, но уже не так агрессивно произнесла женщина.

Коленька, почуяв что гроза проходит, со скоростью пулемета затараторил.

— Да, да, да... да мама! Это все Машка! У нее сейчас праздники... ей нельзя, а вы же знаете ее как она это любит, вот с утра и присосалась. Я знал, что мне нельзя сегодня кончать, но как я ей это сказал бы... Мама поймите меня...

Он еще что-то быстро говорил, но очередная электричка со свистом пролетела под окном. Я стояла на трясущихся ногах, оперевшись попой в какой-то шкаф у себя за спиной и автоматически теребила через тонкую ткань сарафана и трусиков свою пульсирующую писю. Я никак не