Эмбер из Арканзаса. Часть вторая: Изабель

От бабушки я слышала и не такую жуть, а в ее записях прочла и побольше. Так, что если Изабель думала, что ее рассказы заставят меня быстро убраться отсюда, то просчиталась.

— Гляди, какая ...большая, — выпалила я, подходя к очередному склепу, неожиданно выступившему из-за других надгробий. Мне даже показалось, что он пророс сквозь них будто огромный гриб. У входа в склеп стояли какие-то плошки с рисом и кусочками мяса, бокал с вином и еще какая-то снедь. На темном камне виднелся нарисованный красным мелом крест. Тут же виднелась и табличка с надписью.

— В этом месте нашла свой последний покойМари Филома Глэпион Лаво, погребенная 11 июня 1897 года, — вслух прочла я.

— Великая женщина, — глухо произнесла Изабель, — королева вуду. Говорили, что она прожила целый век и до последнего оставалась молодой и красивой. Говорят еще тут и поныне витает ее дух и молодые девушки оставляют подношения, чтобы Мари помогла им найти любимого.

— Она была сильной колдуньей? — я с уважением покосилась на огромный склеп.

— Очень сильной, — кивнула Изабель, — легенда новоорлеанского вуду. Моя мать тоже колдунья, — помолчав, вдруг сказала она, — и свое посвящение в жрицы вуду она принимала именно тут. И она тоже... сильная.

— Интересно было бы познакомиться, — ляпнула я. Изабель изумленно посмотрела на меня, усмехнулась и покачала головой.

— Ты удивляешь меня все больше. Но с моей матерью тебе лучше не встречаться. Она не любит белых. А отец — так прямо ненавидит. Если он узнает, что я с тобой... — она оборвала фразу на полуслове, но мне и не хотелось слышать дальше.

— А она, — я кивнула на могилу, желая переменить тему — тоже не любила белых?

— Она сама была наполовину белой, — усмехнулась Изабель, — так что вряд ли. Но она хорошо знала тайные страсти белых мужчин и умело ими пользовалась. В потайных будуарах она устраивала встречи богатых белых мужчин с красивыми девушками из чернокожих, мулаток и квартеронок. Размякнув мужчины рассказывали многое своим любовницам, а те передавали их слова Мари. Она знала все обо всех и была самой могущественной женщиной в городе.

— Вот как, — я еще большим уважением покосилась на склеп с красным крестом, — интересно, а белые девушки там не встречались с черными?

— Ты неисправима, — рассмеялась Изабель, — в таком-то месте. Нет, до таких изысков тогда еще никто не дошел.

— А жаль, — я лукаво глянула на черную девушку, — только представь себе, что я такая вся из себя белая фифа, дочь губернатора или местного денежного мешка, прихожу в этот тайный будуар. А там ты — дочь колдуньи с плантаций, вчерашней рабыни.

Говоря все это, я придвинулась поближе к Изабель, прижимаясь к ней всем телом. Та отстранилась.

— Эмбер, не здесь...

— Ну же, Изабель, — прошептала я ей на ухо, — неужели тебе не захотелось бы на ее месте отплатить белой шлюхе из высшего общества, за все страдания причиненные твоей расе? Хоть чуть-чуть, но почувствовать себя госпожой?

Говоря все это, я ухватила