Невинная душа. Часть 3

завернутая? — спросила Оносьица

— Холодно в сенях спать, да я сниму сейчас. Хорошенький же, однако честной отец, — хохотала Василисица, стягивая платки и душегрею, — я уж заметила, как ты на него смотришь. Небось мысли непотребные в голове вертятся...

— Да что ж тут такого, — улыбалась с деланной скромностью девушка, — уж и полюбоваться нельзя. Высокий такой, чернобровый, да и герой настоящий, он ведь с басурманами бился. Как тут не замечтаться.

— Тебе ли мечтать, подруга, муж у тебя есть, каждую ночь усладу дарит. Это я девушка одинокая, да без ласки оставленная, — надула губки хозяйская внучка.

— Да, что ж мне один муж, — хмыкнула Оносьица, — я ведь девка молодая, душа у меня любви постоянно требует. Тем паче, что соблазны мне сами выстраивают. Вот уж и отец Илья. Вроде церковник, должён с бесовым искушением бороться, так ведь нет же. Не поверишь, подруга, ведь он всю дорогу ко мне приставал. Вроде как случайно на ямах спотыкается, а сам все прижимает к себе ручищами сильными, за титьки щиплет, зад поглаживает. Ведь ей богу у него из-под рясы аж шишка вспухла. Чувствую, что у самой щеки пылать начинают, что уж тут говорить, когда такой красавец ласкается, но ведь духовное лицо, не станешь же его корить за такое. Вот и пришлось дальше терпеть, хоть и пышка моя зудеть начала, а все одно приходится позволять ему трогать себя.

— Так уж и приходится, — прыснула Василисица, — вроде как Гришку, когда он в амбаре на тебя забрался, да проверял войдет ли его елда большая в тебя.

— Ну тебя, Сюта, — игриво обиделась крестьянка, — наговоры это все, я мужу верная, а Гришка случаем просто оступился в темноте, да когда поднимался в подоле моем и запутался. Дай лучше послушать, чего там твоя бабка-ведьма рассказывает такого.

Василисица отстранилась от двери и медленно обошла склонившуюся ухом к щели подругу, оказавшись сзади нее.

— Запутался так, что хуем своим чуть насквозь тебя не проткнул, — зашептала она, обнимая гостью за талию и прижимаясь к ее оттопыренному заду, — хорош ли инструмент его?

Девушка приподнялась и, повернув голову через плечо к прислонившейся подруге, певуче ответила ей

— Сюта, ты что делаешь, ведь неправильно это. Мы обещали больше не творить такого. Вдруг опять заметят нас.

В этот момент губы молодой ведьмы коснулись губ Оносьицы, и та тут же ответила с неподдельной страстью. Сладкая женская слюна смешалась в звучном влажном поцелуе, и похоть растеклась по молодым пылким телам. Плутовки беззастенчиво выставили на встречу друг дружке жаркие язычки, которое словно две скользких соперничающих змей принялись кружить вокруг, стараясь охватить противника сбоку.

Руки Василисицы разделились, отправившись одна наверх к вздымающимся частным дыханием холмикам грудей, а другая вниз в ложбинку между стройных ножек. Настырные пальцы, чувствуя дрожащую под материей передника, взволнованную неожиданным нападением, женскую плоть, властно охватывали своим вниманием самые нескромные девичьи места.

Когда теплая ладошка легка поверх ее бутона, Оносьица выгнулась буквой s, словно уклоняясь от