Два месяца в Берлине

красное от крови и кровавая дорожка тянулась за ней по кафелю пола.

— Даже не думай! Ты мне обещала. Давай, сделай это!

Сбросив оцепенения, я со всего маху опустила обрезок трубы на ажурный хребет Грегора. Еще и еще, и еще. Один из осколков рассек мне скулу, но я даже не заметила этого. В каком то невероятном ожесточении я убивала то, что еще минуту назад обещало вечное наслаждение.

Потом была больница. Участливый врач. Разговор с фрау из полиции. Оказалось что у Мэгги есть счет. Небольшой, но достаточный чтобы оплатить лечение. Я на следующий же день съехала из её квартиры в небольшую, холодную гостиницу с видом на унылые и серые дома окраин Берлина. Впрочем, меня все устраивало. В гостинице я появлялась поздно вечером и покидала её рано утром, предпочитая весь день проводить в университете на лекциях или бездумно бродя по центральным улочкам города, старательно обходя те места где мы бывали с Мэг. Она нашла меня за два дня до моего отъезда. На той же лавочке, где два месяца назад состоялась наша первая встреча. Она сидела закинув ногу на ногу, так похожая на себя прежнюю, и одновременно совершенно другая Мэгги. Вся та же кожаная куртка, те же тяжелые Мартинсы и коротенькое платье. Вот только нет уже того мальчишеского задора в глазах и острее стали скулы.

— Прости меня, Ольга. — она ткнула меня кулачком в плечо.

— О чем ты говоришь, Мэг? Это ты меня прости. Я была такой дурой. Я и подумать не могла, что для тебя это настолько больная тема. Что за всеми этими картинами стоит... — я запнулась, боясь сказать лишнее. Она посмотрела на меня внимательно исподлобья.

— Я все сожгла. Представляешь, собрала все эти члены в одну кучу и сожгла.

— Нет-нет, — поспешно поправилась она, глядя на мои расширившиеся глаза, — не с квартирой сожгла. Все собрала, вывезла на свалку и сожгла. А ту комнату заколотила. Так и не смогла туда войти. Набрала там же на свалке досок и заколотила. Чтобы даже не думалось.

— Может тебе все же уехать оттуда? — я поставила сумку в ноги, Мэгги сбросила куртку. Солнце садилось за крыши и длинные тени домов расчерчивали площадь у наших ног.

— Может так и сделаю, — пожала она плечами.

Мы проговорили еще минут сорок. Вспоминали наши похождения. Под конец мы уже смеялись в голос, заставляя запоздавших студентов шарахаться в стороны. Настало время прощаться. Мэг вызвалась проводить меня до станции подземки. Едва я стала спускаться вниз она окликнула меня.

— Представляешь, они сказали что у меня теперь не может быть детей. Рожать я теперь не смогу, — она вздернула подбородок, — Можно подумать, что я об этом мечтала.

— Мне так жаль, — Я поднялась ней обратно.

— Мне так жаль, Мэг.

Честно говоря я была не столько шокирована этой новостью, сколько тем что Мэгги вообще могла думать о детях. Абсолютно не вязался весь её образ с детьми.

— Нечего