Галактика №8. Часть первая: Обожаю всякие гадости!

ага, размечтался.

— Что-то ты, братец, S09, а не сантехник, — добавила туалетная. (S09 было межгалактическим кодом дерьма.)

Выяснилось, что русалок зовут Мариа и Луиндзя, они сестры, а стояк засорил дракон. О драконах недавно сообщали из галактики №5/14, что на углу улиц Вздымателей и Красносмещенской; Пипписиссимус понял, что дело плохо, тут надо вызывать уже рыцарей и водоканал, да и по всей галактике против драконов что-нибудь наимператорствовать. Например, запретить их хранение и оборот.

— Мы, собственно, пытались его угнать, — сказала Луиндзя, — но он взбесился от зуда и застрял в канализации. И как раз в этом стояке самый кончик его хвоста, на котором мы с Мариэй едва удержались.

— Угнать дракона? Вы в своем уме? — вскричал Пипписиссимус.

Обе русалки широко улыбнулись, показывая по целой гребенке тонких острых зубов.

— Мы при своем нейротоксине, — сказала Мариа. — Куснешь — и будет делать все, что ты заставишь.

— А слизь, которую мы выделяем кожей выше пояса — нейромедиатор, — похвасталась Луидзя. — Потрешься — и можно прямо руками управлять. Конечно, с драконом труднее, он весь чешуйчатый, но в этом-то и интерес.

— Почти весь, — сказала Мариа. — В следующий раз полезешь в клоаку — я тебя там оставлю.

— Вот нет у Мариы других удовольствий, кроме как меня унижать! — пожаловалась Луиндзя.

— Меня, можно меня, — с жаром вызвалась Дофигачото Витиэвато. — Докторская еще подождет. Что может быть важнее, чем дрожать у ног властной женщины, с которой стекают всякие гадости! У тебя, конечно нет ног, то есть нет и моих самых обожаемых гадких мест; но я могла бы, например, сделать тебя первой в мире русалкой со страпоном. Ты будешь скрести мне бедра холодной чешуей, а я — обвивать ногами твой хвост и вжимать в себя еще отчаяннее.

— Обсудим позже, мы очень голодны, — сказала Мариа. — Говоришь, докторская?

— Я про диссертацию, извините. Из еды есть космические пельмени.

— Мы что, похожи на космонавток? — вскинулась Луиндзя. — Можно я ее укушу и заставлю готовить?

— Нельзя, — сказала Мариа. — Тебе восемнадцать. С твоими гормонами ты ей сердце остановишь. А вот дракона, как водится, не потянула.

— Бе-бе-бе. Ну и пошли тогда отсюда. Нам вообще нравятся не бабы, а принцы. Правда ведь?

— Говори за себя, здесь кормят. Хотя бы и пельменями.

— И поят пуэром, и укладывают отдохнуть после угона драконов, — сладко добавила Витиэвато. — Вы не думайте, именно отдохнуть. Я даже знаю на нескольких языках совершенно приличные колыбельные.

Пуэр и пельмени. Нда. Чего доброго, у нее и коты были, но покончили с собой. Пипписиссимус понимал, конечно, что все это у нее от отсутствия нормального мужика, уж он-то бы исправил — но стоит ли оно того? А с русалками, как назло, некуда взаимодействовать. Эти зубы какие-то несексуальные.

— Ну я пошел тогда! — вскричал он. — Дракона устранят коммунальные службы. Извините за спорную эффективность. Бля.

(А то он что-то совсем уже не выражался как сантехник.)

Витиэвато была, однако, полна благодарности и оставила целых пятьсот космических рублей чаевых.

— Зачем мне пятьсот космических рублей?... У меня