Юля. Преображение. Часть 4: Попытка бунта

А потом спустились лёгкими поцелуями на шею вдоль позвоночника и перешли на спину. Каждое касание мягких губ кожи вызывало мощнейший прилив возбуждения (хотя казалось, куда уж еще?) и лёгкое покалывание, вроде электрического.

Дойдя до юлиного копчика, Светлана остановилась и принялась поглаживать отставленный зад, почти нежно проводя пальцами вдоль свежих рубцов и припухлостей кожи на округлых женских ягодицах. Это вызывало необычайный контраст с резкими, грубыми толчками кулака внутри. И вскоре внимание пальцев переместилось к обделённому до сих пор лаской сфинктеру. Собрав быстрым движением с запястья сестры смазку, она стала мягко, но настойчиво разминать пальцами сморщенное отверстие.

Первый палец проник на фалангу почти не встречая сопротивления. Только некий на него намёк. Светлана немного потрахала им юлину попку, введя ненадолго указательный палец еще на фалангу, а затем добавила к нему средний. И сопротивление стало заметнее, а дыхание прижатой к кафельной стене женщины участилось и стало более глубоким.

В обеих дырочках молодой женщины сейчас находились руки сестёр. Они могли чувствовать друг дружку через тонкую перегородку. И это ощущение нанизанности на две руки двух разных людей вызывало непередаваемое ощущение: Юля уже как бы не принадлежала сама себе. Она подчинялась воле и желаниям посторонних для неё людей. Людей, которые не были для неё близкими, или даже просто друзьями. Людей, с которыми она даже не была знакома еще месяц назад. И вот сейчас они просто распоряжаются ей, пользуются как своей игрушкой; даже не домашним животным, а... своей собственностью. И осознание этого, своего стыда, того, как низко она опустилась, и продолжает опускаться без сопротивления, вызывало в женщине жгучий стыд, разливающийся по всему телу. Слёзы не прекращали капать на дно ванны. И лишь стали нарастать стоны, когда в попке добавился светин безымянный палец.

Три пальца, пусть и субтильной Светланы, было пока многовато для её попки, когда во влагалище во всю орудует не маленький кулак Любовь Викторовны. При этом Хозяйка игралась костяшками кулака с входом шейки матки, вызывая каждый раз нечто вроде онемения и озноба в области живота, как от лёгкого удара током.

Наверняка, если бы молодая женщина не была так возбуждена, то корчилась бы от боли при таких воздействиях. Но сейчас она лишь ощущала лёгкую тягучую боль, которая была ей... приятна? Нет, это не совсем верное слово. Молодая женщина просто «тащилась» от происходящего с ней. Это было что-то вроде наркотика — она понимала, что это неправильно, скверно и аморально, но уже не могла ничего изменить и получала мучительное удовольствие.

Через некоторое время настойчивых фрикций рукой, попка Юли расслабилась и уже принимала 3 пальца Светланы более менее свободно. И поигравшись с раскрывшейся розочкой еще немного, сестра Хозяйки извлекла пальцы. А после покинула ванную комнату, заговорщически подмигнув.

Впрочем, уделять внимание этому факту Любовь Викторовна не предоставила возможности, ведь её рука продолжала играться внутри Юли. А теперь фрикции усилились. Второй рукой Хозяйка занялась маленьким клитором своей игрушки, то нежно поглаживая