Превращение

и жаждешь, чтобы выставить свои дойки напоказ! Давай живее!»

— Вот нерасторопная корова! — с таким резюме о происходящем действии Инна резко рванула двумя руками белую ткань блузки.

Нерасстегнутые пуговицы коротким градом посыпались на пол. За ними последовала и сама блузка.

— Чего встала? Вытаскивай их!

Дрожащие пальцы послушно расстегнули верхнюю деталь нижнего белья, и лифчик присоединился к одежде на полу. Упругие груди весело скакнули на свободу и пару мгновений игриво покачивались. Аня поспешила целомудренно закрыться руками.

— Руки за голову, дрянь! Ноги на ширину плеч! — голосу Ирины Аня не могла не повиноваться.

В такой позе багровые соски с твердостью, которым мог бы позавидовать камень, вызывающе смотрели прямо в лица своих мучительниц, словно бросая им вызов. Мучительницы вызов приняли — не сговариваясь, они одновременно начали мять и тискать большие груди женщины, теребя и выкручивая соски.

Женщина стояла, боясь пошевелиться. Грубые ласки юных девушек доводили ее до исступления. С громким прерывистым дыханием можно было уловить чуть слышное "да, +да!»

— Ну вот, Анечка, а ты их скрывала от нас. Такую прелесть нельзя прятать за одеждой — теперь придется тебе ходить без нее.

От переживаемого унижения из прекрасных глаз потекли слезы, размывая по щекам тушь. Но Аня продолжала покорно стоять в той позе, в которой ей было велено. Обида на своих подопечных, о которых она заботилась, стыд, горечь от своего падения — все это наслаивалось друг на друга, перемешивалось, синтезировалось, от чего рождалось одно единственное чувство — Похоть. Да, именно похоть с большой буквы. Такой развратной и похотливой Аня не смогла бы себя представить и в страшном сне.

Трусики насквозь промокли — хоть выжимай. То и дело с тонкой материи сочились капли смазки, одна за одной они падали на серый пол, от чего образовалась даже небольшая лужица под ногами женщины.

Первой эту реакцию на происходящее заметила Инна:

— Смотри-ка, а ей это нравится! Правильно ты говорила, что она прирожденная шлюха, а я ведь до сих пор не была уверена.

— Ну а теперь убедилась?

— О да! Что скажешь, потаскуха? Ты ловишь кайф от происходящего с тобой?

Обескураженная, униженная, страдающая от своего падения женщина еле кивнула в ответ.

— Отвечай громко и ясно, когда тебя спрашивает твоя госпожа! — рыжая челка вызывающе подпрыгнула.

— Да. Мне это нравиться — упавшим голосом прошептала Анна, не веря, что она могла такое сказать.

— Громче дрянь! — за резким выкриком последовала еще одна звонкая пощечина. — И отныне, когда будешь обращаться ко мне или к Ире, станешь называть нас с ней "госпожа»! Понятно?

— Да, госпожа+ — дрогнувшим голосом, но, тем не менее, громко ответила Аня.

— Так нравится тебе, когда тебя унижают и командуют тобой?

— Да, госпожа — задыхаясь от страсти, прохрипела женщина. — Мне нравится быть в вашей власти, я сделаю все, что вы прикажите!... — последние слова бывшая начальница, а теперь покорная рабыня почти выкрикивала, так как умелые тонкие мальчики Ирины уже давно проникли в сочившееся влагалище, миновав тонкую ткань трусиков, и активно там двигались. Оргазм