Превращение

щемящей до боли пустоты в области пониже живота полностью овладела мыслями голой Ани. И еще одно открытие: с каждым смачным шлепком росло и увеличивалось чувство безграничной любви к своим юным мучительницам и твердое убеждение, что только так с ней, похотливой сукой, и нужно поступать — наказывать, унижать и трахать — и это все, для чего она была рождена.

Словно почувствовав некую перемену в поведении своей новой рабыни, от напарниц последовал приказ лечь спиной на пол.

Повеление юных хозяек похотливая женщина, в прошлом носившая имя Анна Сергеевна, восприняла с благодарностью и выполнила его с завидной расторопностью.

Холодный пол приятно охлаждал горящий зад. Длинные ноги сами собой широко расставились и согнулись в коленях, выставляя напоказ изголодавшееся лоно.

— Смотри-ка, наша сучка хочет, чтобы мы ее трахнули, — сегодня был просто день наблюдательности для Инны. — Фи! Об такую грязную шлюху я даже ручки марать не стану.

— А этого и не потребуется — заговорщическим голосом промурлыкала Ирина. — Эта половая тряпка недостойна даже лизать землю, по которой мы ходим, но, тем не менее, мы пойдем этой шлюхе навстречу.

Не тратя больше слов на объяснения, Ирина подошла вплотную к лежащей на полу женщине и встала в считанных сантиметрах от ее влагалища. Ноги Аня инстинктивно расставило еще шире, ее сердце бешено колотилось в предвкушении неизвестности. Так же сохраняя молчание, Ирина, облокотившись для равновесия левой рукой на стенку, принялась медленно проталкивать мысок правой туфли прямиком в пульсирующую от дикого возбуждения щель.

Когда Аня поняла, что ее собираются оттрахать ногой, обутой в туфельку, пусть даже и очень изящную, краска стыда залило все ее лицо, вплоть до корней волос. Остатки приличности и врожденной внутренней стыдливости, еще не уничтоженные лавиной страсти, быстро начали выстраивать плотину против оной. Но, в который раз за сегодня, смешанное чувство стыда и унижения разом превратились во всепоглощающее чувство похоти, против которого не было никаких сил бороться. Бедра женщины сами подались вперед, поглубже насаживая тело на туфельку юной госпожи.

Аня чувствовала себя опущенной ниже плинтуса, втоптанной в грязь и смешанной с нею, позорной распутной самкой. Но самое страшное и от того самое приятное было то, что она легко свыклась со своей новой ролью и полностью приняла ее, как будто она всю жизнь только к этому и стремилась.

Оргазмы огненными молниями пробегали по ее напряженному телу раз за разом. Вселенские взрывы удовольствия и волшебного неописуемого блаженства вновь и вновь рождались между ее ног, заставляя каждую клеточку ее организма кончать отдельно от своей хозяйки. В последующие пол часа женщина находилась в полусознательном состоянии. Только дона мысль удерживала ее от полного страстного безумия — насадиться на туфельку еще и еще, сильнее и сильнее, глубже и глубже. Она плохо понимала, что происходит вокруг, зато как нельзя более отчетливо ощущала все, что происходит с ее телом. Чья то нога в черной туфельке с силой мяла ее большие груди, то и дело больно задевая упруго торчащие